Нил Шустерман: Серп

— Ага. Наконец-то они потратят хоть что-то и на меня.

— Может, лучше пусть купят тебе машину?

— Оживление — штука обязательная, — возразил Тайгер. — А машина нет. Если их не заставлять хоть как-то на меня тратиться, они вообще забудут о моем существовании.

С этим Роуэн поспорить не мог. У него тоже не было машины, и он сомневался, что родители когда-нибудь купят ее. Они говорят, мол, публикары чистые, эффективные и ездят без водителя. Зачем тратить деньги на то, без чего можно прекрасно обойтись? И в то же время они швыряли бабки направо и налево, но только не на Роуэна.

— Мы грубый корм, — сказал Тайгер. — Если не вызывать иногда небольшое расстройство кишечника, нас никто и замечать не будет.

На следующее утро Роуэн нос к носу столкнулся с серпом. Не то чтобы никто и никогда не видел серпов в их районе — время от времени кто-нибудь на них натыкался, — но в старшую школу они захаживали нечасто.

Виноват во встрече был сам Роуэн. Пунктуальность не входила в число его сильных сторон, особенно сейчас, когда от него требовалось сначала проводить младших родичей в их школу и только потом прыгать в публикар и мчаться в свою. Он как раз направлялся к дежурному по посещаемости, когда из-за угла вышел серп в развевающейся за плечами безупречно чистой мантии цвета слоновой кости.

Однажды, когда они всей семьей отправились в поход, Роуэн отбился от своих и напоролся на пуму. Сейчас, при встрече с серпом, с ним случилось то же, что и тогда: дыхание перехватило, ноги стали ватными. Инстинкт подсказывал ему: дерись или беги. Но, застыв перед пумой, Роуэн не сделал ни того, ни другого. Он не пошел на поводу у инстинкта, а поступил, как рекомендовали в книжках: спокойно поднял руки вверх, чтобы казаться выше ростом. Это сработало, зверь испугался и убежал. Отправляться в центр оживления не понадобилось.

Сейчас, неожиданно наткнувшись на серпа, Роуэн ощутил нелепое желание сделать, как тогда — воздеть руки над головой, вдруг серп испугается. Юноша невольно прыснул. М-да, рассмеяться в лицо серпу — поступок не из самых умных.

— Ты не мог бы проводить меня в главный офис? — спросил мужчина в мантии.

Роуэн хотел было просто показать ему, куда идти, и направиться в противоположную сторону, но решил, что так поступают трусы.

— Я как раз туда, — сказал он. — Пойдемте со мной.

Может, серп оценит его желание помочь. Задобрить посланца смерти никогда не помешает.

Они пошли по коридору, обгоняя других учащихся — либо таких же опоздавших, как Роуэн, либо отправленных с поручениями. Ребята таращили глаза и пытались просочиться сквозь стены. Вот странно — идти рядом с серпом не так страшно, когда твой страх разделяют другие; и Роуэн не мог отрицать, что это даже слегка кружит голову — показывать серпу путь, плыть на гребне оказываемого ему почтения… И лишь когда они пришли в офис, он сообразил: да ведь серп собирается выполоть одного из его одноклассников!

Завидев серпа, все в офисе сразу вскочили на ноги. А тот не стал зря терять время:

— Будьте добры, вызовите Кола Уитлока, немедленно!

— Кола Уитлока? — переспросила секретарша.

Серп не стал повторять — он знал, что его прекрасно расслышали. Просто женщина не верила своим ушам.

— Да, Ваша честь. Будет исполнено.

Роуэн знал Кола. Да елки-палки, кто ж его не знает?! Будучи всего лишь юниором [1] Напомним тем, кто позабыл или не знает. В русском языке нет устоявшейся традиции названий для ступеней старшей школы в США, поэтому я пользуюсь американскими. Они таковы: 1-й год — фрешман, 2-й — софомор, 3-й — юниор и 4-й — сениор. , он уже занимал почетное место квортербека в школьной футбольной команде. Впервые за всю историю школы он привел бы их в финал чемпионата лиги.

Голос секретарши дрожал и срывался, когда она делала вызов по интеркому. Произнося имя Кола, женщина поперхнулась и закашлялась.

А серп стоял и терпеливо ждал прихода мальчика.

Вот уж чего Роуэну не хотелось бы, так это противоречить серпу. По уму, надо бы подойти к окошку дежурного, взять разрешение и очень быстро бежать в класс. Так нет же. Как и тогда, с пумой, он решил не отступать.

Это мгновение навсегда изменило его жизнь.

— Вы хотите выполоть звезду нашей команды… надеюсь, вам это известно?..

Поведение серпа, до этого дружественное, резко изменилось. Он стал мрачен, как могильный камень.

— С чего ты взял, что это твоего ума дело?

— Вы в моей школе, — ответил Роуэн. — Значит, это моего ума дело!