Уолтер Миллер-младший - Гимн Лейбовицу

Walter M. Miller Jr.

A CANTICLE FOR LEIBOWITZ

© Walter M. Miller Jr., 1959

© Школа перевода В. Баканова, 2017

© Издание на русском языке AST Publishers, 2017

Брат Фрэнсис Джерард из Юты, постившийся в пустыне, возможно, и не нашел бы священные документы, если бы не паломник с препоясанными чреслами.

Завидев его на горизонте, юный послушник почувствовал, как по спине пробежал холодок. Брат Фрэнсис ни разу в жизни не встречал паломников с препоясанными чреслами, но не сомневался в том, что этот – настоящий. Фигура пилигрима – крошечная, извивающаяся в дрожащем мареве загогулина, безногая, но с головой, материализовалась из зеркальной глазури разрушенного шоссе. Она скорее вползла, чем вошла в поле зрения, и это заставило брата Фрэнсиса стиснуть распятие на четках и пару раз пробормотать «Аве, Мария». Загогулина наводила на мысли о крошечных призраках, порождениях демонов жары, мучивших местных обитателей в полдень, когда каждое существо, способное передвигаться по пустыне (за исключением грифов и немногочисленных монахов-отшельников, таких как Фрэнсис), лежало неподвижно в норе или пряталось под камнем от яростно палящего солнца. Столь целеустремленно шагать сейчас по дороге могло лишь чудовище, сверхъестественное или слабоумное создание. Брат Фрэнсис торопливо помолился еще и святому Раулю-Циклопу, покровителю недоношенных и уродов, чтобы тот защитил его от своих несчастных протеже. (Все знали, что на Земле обитают чудовища. Если существо рождалось живым, то по законам церкви и природы ему позволяли жить дальше, а тем, кто его породил, надлежало помочь ему дожить до совершеннолетия. Законы эти соблюдались не всегда, но достаточно часто для того, чтобы поддерживать разрозненную популяцию монстров, которые часто поселялись в самых удаленных уголках пустошей и рыскали по ночам вокруг костров, разведенных путниками).

Загогулина наконец выскользнула из дымки в чистый воздух и превратилась в паломника. «Аминь», – шепнул брат Фрэнсис, выпустив из рук распятие.

Паломник оказался высоким худощавым стариком с косматой бородой. В руке он сжимал посох, а за плечом у него висел бурдюк. Для призрака старик слишком смачно что-то жевал и сплевывал, а людоедом или разбойником он не мог быть, потому что выглядел больным и немощным. Фрэнсис тем не менее выскользнул из поля зрения паломника и присел за грудой камней, чтобы незаметно следить за ним. Редкие встречи незнакомых друг другу людей в пустыне всегда были отмечены печатью взаимного недоверия, и каждая из сторон готовилась как к теплому приему, так и к вооруженному столкновению. По старой дороге, которая вела мимо аббатства, какой-нибудь мирянин проходил не чаще трех раз в год – хотя аббатство окружал оазис, позволявший аббатству существовать и сделавший бы его естественным прибежищем для путников, если бы в то время дорога не тянулась из ниоткуда в никуда. Возможно, когда-то она была частью кратчайшего пути от Большого Соленого озера к Старому Эль-Пасо; к югу от аббатства она пересекала похожую каменную полосу, протянувшуюся с востока на запад. В последние годы этот перекресток разрушали не ноги людей, а время.

Паломник подошел уже так близко, что его можно было бы окликнуть, но послушник остался за каменным холмиком. Чресла паломника действительно были препоясаны куском грязной мешковины – его единственным предметом одежды, если не считать шляпы и сандалий. Старик упрямо шел вперед, опираясь на тяжелый посох, чтобы не нагружать искалеченную ногу. У него была ритмичная походка человека, за спиной у которого долгий путь и которому еще немало предстоит идти. Однако у развалин он остановился, чтобы осмотреться.

Фрэнсис прижался к земле.

Среди каменных курганов – останков древних зданий – тени не было, однако опытный путешественник мог с помощью больших камней обеспечить прохладу отдельным частям своего тела. Брат Фрэнсис с одобрением отметил, что паломник, быстро найдя камень подходящих размеров, не стал поспешно за него хвататься, но, встав на безопасном расстоянии, принялся раскачивать его, используя посох в качестве рычага, а другой камень поменьше – в качестве точки опоры. Из-под большого камня, как и следовало ожидать, выползло некое существо. Путешественник хладнокровно убил змею посохом и отбросил еще извивающийся труп в сторону. Разобравшись с обитателем расселины, паломник перевернул камень. Затем, приподняв край набедренной повязки, опустил свои сморщенные ягодицы на относительно прохладную поверхность камня, сбросил с себя сандалии и прижал подошвы ног к песку ямки. Освежившись таким образом, он пошевелил пальцами ног, улыбнулся беззубым ртом и стал напевать себе под нос какую-то песню на неизвестном послушнику языке. Брат Фрэнсис, устав пригибаться к земле, беспокойно заерзал.