Стивен Эриксон - Радость, словно нож у сердца [litres]

– А мы, выходит, лишь побочный проект? – спросила журналистка, Вивиана, чуть приподняв брови, словно от удовольствия.

– Да. Вас это смущает?

Вивиана рассмеялась и покачала головой.

– Да нет же, скорее веселит. Заставляет вспомнить Дугласа Адамса.

– Очень часто, – заметила Ниила, – отчаяние скрывается под маской поклонения абсурду. Впрочем, следует заметить, что работы упомянутого вами автора пользуются большой популярностью на многих планетах.

– Поскольку, – кивнул Абдул Ирани, – иногда нужно просто хорошо посмеяться.

Ниила улыбнулась.

– Смех, у истоков которого любовь, – это сладчайшая музыка, имам.

– Смех, танец, выражения радости, дружбы и любви – о да, я уверен, все это величайшие дары нам нашего Господа.

– И дары от вас вашему Господу, имам.

– Когда откроются двери? – снова спросил Ниилу Каспер.

– Почему не сейчас? – ответила она. И, взяв Коло за руку, повела их вперед. Толпа расступалась перед ней.

Уже на ходу Ниила подняла взгляд на запинающегося, спотыкающегося Коло и сказала:

– Будь покоен, Коло. Я ведь и тебя исцеляю. С каждым шагом на нашем пути я залечиваю твои раны. Укрепляю душу. Чтобы сострадать другим, сначала ты должен почувствовать сострадание к самому себе, к своей жизни. Ты должен простить себя и примириться с собственным прошлым. Это не означает отпущения грехов. На такое, Коло, ни один из нас с тобой не способен. И не искупление. Злодеяния останутся – как и любой поступок, любой сделанный тобой выбор – в нулевом состоянии, как само время. Прошлое живет вокруг нас и связано с нами. Прошлое дает нам язык, чтобы говорить о настоящем.

– Я не понимаю, – покачал головой Коло.

– Сперва почувствуй, а поймешь уже потом.

Они шли вперед, человеческое море расступалось перед ними, и очень скоро зазвучали голоса – словно песня, словно волны, все вокруг пришло в движение. Человечество, быть может, впервые за всю историю ощутило почву под ногами.

Орбита Марса…

Искусственная сила тяжести отчасти лишила межпланетное путешествие волшебства. Когда Саймон Гист впервые вообразил себе нынешний момент – его корабль завис над великолепной красной планетой, – ему представлялось тогда, что он будет держаться рукой за поручень в невесомости, словно бы сам сделавшись небесным телом на марсианской орбите.

В наушнике раздался голос Марка Ренара:

– Саймон, скоро будет нужно пристегнуться.

– Мы ведь садимся рядом с руинами?

– Да, Дея Торис, точка ноль. Недавнее глубинное сканирование показало, что с восточного края площадки залегает слой органики толщиной два и шесть десятых метра, с наличием биологических компонентов.

– Отлично. Знаешь, пожалуй, нам стоило взять с собой археолога.

– Да, – откликнулся Марк, – стоило.

В разговор вклинился американский астронавт, Адам Рислинг.

– Сделать фото и собрать образцы мы и сами можем. И потом, связь с Хьюстоном у нас почти в реальном времени, если понадобится совет, всегда можно будет передавать им видео. Пристегивайтесь, ребята. У нас все в норме.

Саймон чуть замешкался, глядя на красную планету. Иной мир. Он был иммигрантом, научившимся считать Америку своим домом, и в конце концов полюбил новую родину. Сейчас, когда за ними наблюдали миллиарды глаз, Саймон словно бы физически чувствовал тончайшую нить, протянувшуюся от них сквозь расстояние столь огромное, что любые границы рядом с ним казались смехотворными – и нить эта связывала его не с одной нацией, но со всем человечеством.

Он повернулся в сторону одной из закрепленных на стенах камер. И улыбнулся.

– Мы вот-вот начнем спуск. Под нами руины, огромный массив руин. Целый город. И там есть жизнь. Пока что мы зафиксировали лишь микроорганизмы, однако есть основания полагать, что под поверхностью живут и многоклеточные существа. Беспозвоночные. Можно ли ожидать чего-то еще? Полагаю, что да. Что касается самих руин, давайте-ка спустимся и посмотрим, чем там занимались наши давние родственники.

Уже подходя к креслу, он бросил взгляд в боковой иллюминатор и вновь увидел неподалеку «Хищную птицу». Саманта Август была на борту (во всяком случае, этого следовало ожидать), но на первый план не лезла, а ее корабль не был виден внешним сенсорам и, судя по всему, вообще заблокирован от всего кроме визуального наблюдения. Испортить знаменательное событие она явно не собиралась, и уже за это Саймон был ей благодарен.

Но, черт возьми, как бы ему все-таки хотелось лично с ней познакомиться!