Кристиан Бэд - Вторжение 1 - высший разум [СИ]

Он ударил по браслету на руке, мысленно подключаясь к информационному каналу: «Здесь вторженец!»

«Грой, я тебя запеленговала, — раздался спокойный голос Аллочки, студентки, подрабатывающей на ресепшне, а заодно и непримиримого бойца с тварями. — Что ты там делаешь? Уходи! Тебе нельзя находиться так близко, вторженец может тоже тебя почуять. Возвращайся в центр. Вечером вернутся из Энска ребята, организуем группу захвата. Сейчас здесь только я, Хан и Кан. У нас просто нет лишних людей».

«Хорошо, ухожу». — Грой нажал «отбой связи».

Илья тем временем отволок длинного парня за гаражи. Шагнул к двери, припал к щёлочке.

Грой кинулся к нему, схватил, потащил прочь. Но Илья извернулся, оттолкнул. И только тогда узнал:

— Егор? Ты?

— Туда нельзя, там вторженец!

— Вторженец там доедает Вадима! Вадим возле двери «готовый» валяется! — Илья схватился за железную загогулину, приваренную взамен ручки.

Грой рванул Илью за плечо, но тот в одно движение вывернулся из куртки, оставив её у в лапах у ящера, и распахнул дверь в гараж.

— Дюша, ты охренел! — донеслось из гаража.

Илья молча шагнул внутрь, чуть пригнувшись, и тут же, увидев бетонное лицо толстяка и закатившиеся белки его глаз, сообразил, что поединок идёт где-то «внутри».

Он прыгнул вперёд, метя толстяку головой в пузо, чтобы выбить его из транса, отвлечь, а там уже — как пойдёт.

— Здравствуйте! Приезжайте, пожалуйста! — услышал Грой тоненький голос Лизы. — Тут личинка вылупилась! И Вадим! И Илья! И Егор… Которого мы у вас в туннелях встретили!.. Егор. Ну, я не знаю! Скорее! Илья сказал, что вторженец Вадима доедает! В гараже! Пожалуйста!..

Лиза кричала в трубку что-то ещё, но Грой уже только смотрел. Слух выключился. Он был сейчас не нужен ящеру.

Грой прекрасно видел в полутьме гаража. Видел скорчившегося у входа Вадима, лежащего в правом углу Мирона. Видел здоровенного парня с травматом ИЖ-79-9Т, на базе ПМ: девять миллиметров, восьмизарядный. И клубок из Ильи и толстяка, катающийся по полу.

Вторженец был в голове толстяка. Грой видел сполохи — вторженец метался, ему всё это тоже было не сахар. Илья разорвал сосредоточенность твари, вынудил её вернуться в симбионта и драться.

Толстяк вдруг пришёл в себя, отшвырнул Илью и крикнул:

— Генка! Стреляй, идиот.

Взвизгнула пуля, и уже вскочивший Илья упал.

Вряд ли травмат мог причинить ему большой вред, но вот параллельный ментальный удар вторженца…

Илья был не соперник вторженцу. Мелочь. Блоха на один укус. Сейчас челюсти твари сомкнутся, и от сознания Ильи останется…

Грой ощутил, как горловой мешок сам собой наполняется воздухом. Из его глотки вырвалось рычание.

— Лиза, беги! — успел закричать он.

Глок сам скользнул в руку, и здоровенный парень рухнул, так и не успев сделать второго выстрела.

Да, Грой иногда выглядел заторможенным рядом с ребятами. Но в каком-то смысле реакция у него была гораздо лучше, чем у людей. Инстинкт рептилии всегда обгоняет шевеления теплокровных, когда рептилия знает, чего она хочет. А сомнения Гроя кончились. Он хотел убивать.

Тоот был помят и оглушён. Он не понимал, что происходит.

Этот человек, «вадим», был такой аппетитный, так забавно сопротивлялся, и вдруг Тоота выбило из уютной реальности мозга симбионта, где он собирался покушать, и вышвырнуло в холод чужой экосистемы.

Ещё совсем дикой. Неосвоенной. Не пронизанной пищевыми каналами и тяжами нейросетей таких же, как он, свободных от презренного тела! Пробудившихся! Высших!

Тоот молча вынес боль ожога. Если бы он крикнул — помощь пришла бы очень нескоро — на холлы вокруг он ощущал только ленивые колыбели личинок. Глупые и беспомощные.

На миг Тооту стало страшно — он был так одинок, так слаб после пробуждения. Ему так нужна была мерная агония симбионтов, такая ласковая, питающая… И вдруг!

Он стал озираться — как же так вышло, что связь с симбионтом оборвалась? Неужели «юрич» погиб?

Тоот запустил щупы в нейронную систему симбионта. Жив. Только близок к потере сознания от боли.

Какое-то мерзкое существо злобно мутузило его «юрича». Било головой об пол…

Перехватывать волю чужака не было времени. Счёт шёл на секунды. Вкусный «вадим» зашевелился, приходя в сознание… Этак можно и голодным остаться!

Тоот быстро вошёл в «юрича», похимичил с его телом, отключая болевые рецепторы, давая команду на выброс нужных гормонов, приводя в чувство.

Он поднял «юрича» на ноги, заставляя стряхнуть бешеную тварь, что вцепилась в него. Ещё один нейронный импульс — перехватить власть над зависимым от симбионта «генкой». Заставить его действовать. «Мочи их, Генка! Стреляй!»