Ольга Дернова - Реальность 7.11 [СИ]

— Выключи! — сердито прикрикнул рыжий. В тот же миг раздался глухой удар, и за стеклом мелькнуло бледно светящееся пятно. Это длилось всего одну секунду, в следующий момент мы уже опять ехали плавно, но при мысли о том, что я случайно кого-то сбил, меня охватила паника. Судя по испуганным лицам попутчиков, они чувствовали то же самое. Рыжий стиснул моё плечо свободной рукой и глухо сказал:

— Не смей останавливаться. — Он встряхнул меня. — Ты понял?

— Кого я сбил? — с трудом переводя дыхание, пробормотал я. — Вы не видели?

— Нет, — за всех ответил Иттрий. И, помолчав, добавил: — Что бы это ни было, оно было лёгкое.

Я перевёл дух. Мой адреналин возвращался в норму, и я с досадой накинулся на эмпата:

— Ты же сказал, что впереди никого нет!

— Да, — утомлённо подтвердил тот, прикрывая глаза рукой в перчатке. — Там действительно никого не было…

— Кроме нелюдей, — с перекошенным лицом закончил рыжий. — Нелюди не в счёт.

После этого в кабине повисло тягостное молчание. Пережитые события вогнали меня в какой-то ступор. Туман и та ненормальная скорость, с которой мы прорывали его насквозь, привели к тому, что я совершенно утратил ориентацию в пространстве. Время от времени Иттрий возвращал меня на землю короткими фразами. «Поверни налево» — говорил он, или: «тут дорога сужается», — выглядело это так, будто он знает, что делает. В перерывах между командами его лицо нервно подёргивалось, как будто гримасы рыжего напрямую передавались ему. Через четверть часа мне начало казаться, что я сплю и вижу сон про двух кривляющихся паяцев, один из которых передразнивает другого. Но потом Иттрий сказал: «Легионеры», а рыжий откликнулся: «Близко?», и звук их голосов вернул меня к реальности. Я сбросил скорость, хотя никто мне не приказывал.

— Метрах в семистах отсюда, — между тем отвечал эмпат. — Идут цепью. Пешие.

Рыжий дёрнулся, однако справился с собой и почти спокойно велел:

— Останови.

Вообще, нервничал он теперь не так сильно, как раньше. Как будто атмосфера неизвестного ужаса, окутавшего Фабрику, перестала давить на его чувства. Он даже выглядел почти нормальным, и я не испугался, когда он сказал:

— Значит, приехали… Ну, и что мне теперь с вами делать?

— В смысле? — Я повернул к нему голову. Он опять вытащил пистолет из-под куртки и, взвешивая каждое слово, проговорил:

— В смысле, пристрелить вас, чтоб не болтали, или взять в заложники?

— Меня не устраивает ни то, ни другое, — отозвался я. — Может быть, разойдёмся мирно?

Он неприятно усмехнулся.

— Недолго мне тогда бегать на свободе.

— Боишься, что мы сдадим тебя легионерам? — догадался я. — От кого ты вообще бежишь? От Церкви или от Фабрики?

— Алекс Бор, — отрешённо и устало сказал эмпат, — не раздражай его. Тогда, возможно, мы не пострадаем.

Рыжий серьёзно кивнул.

— Эмпат прав. — И безо всякого перехода добавил: — Значит, тебя зовут Алекс Бор?

Казалось, его заинтересовало моё имя.

— Хочешь прислать венок на мою могилку? — равнодушно огрызнулся я. Вся эта мелодрама мне надоела. Ужасно хотелось спать.

Он расхохотался и этак по-приятельски ткнул меня дулом в плечо.

— Вылезай!

Я выбрался наружу. Вокруг было сыро, и то ли от влажности, то ли от перспективы умереть на этом шоссе, я весь покрылся гусиной кожей. Этот псих спустился следом за мной. Лицо его снова приняло жёсткое выражение.

— Значит, запомни, — быстро проговорил он. — Коси под дурачка. Держись подальше от этих дел, — тут он мотнул головой куда-то в сторону. — Один неверный шаг и… Я буду следить за тобой. Я знаю твоё имя и знаю, что ты транзитник.

Впереди по всему пространству дороги начинало разливаться призрачное свечение. Долетела команда, приглушённая сырой промокашкой тумана. Рыжий на мгновение оглянулся и ловко соскочил под насыпь. Махнув мне рукой на прощание, он пригнувшись побежал в ту сторону, откуда мы приехали. Через пару метров я уже потерял его из виду. Без мыслей, без слов я развернулся лицом к сияющим нимбам, плывущим в море белёсой мглы, и стал ожидать легионеров.

Первым, кого я встретил, вернувшись в общагу, был подвыпивший Заши, сосед по этажу. При виде меня он приветственно простёр руки и гаркнул:

— Ёлы-палы, Алекс! Где тебя носило?

— Долго рассказывать, — пробурчал я. — Пожрать что-нибудь осталось?

По его вытянувшемуся лицу я понял, что надежды на это нет.

— Мы уже всё слопали, — протянул он, — пока тебя ждали. Разве что тушёнка…