Юлиан Улыбин - MONO

Старенький джип. За окнами ночь, сугробы и тоска. Отец достает конверт. Я знаю, что внутри деньги, беру их и, не пересчитывая, прячу в сумку. Мы встречаемся редко и лишь для того, чтобы помолчать. Иногда он может спросить, как у меня дела, и я уже по привычке отвечаю, что все без изменений.

Работала в зале, до закрытия смены осталось не более часа. Уже стемнело, и ему пришлось немного подождать.

– Я, это… – Он немного запнулся. – Ты как?

– Нормально. Работаю.

– Тебя подвезти?

– Нет, сама доберусь.

Отец протягивает конверт и потом смотрит на меня. Я знаю, что ему хочется со мной поговорить. Знаю и молчу. У меня в рюкзаке – заветная коробка, и все, о чем я думаю, так это о том, как бы побыстрее расстаться с ним и поехать домой.

– Банк подписал проект, и я скоро получу деньги.

– Это хорошо, – сухо отвечаю, рассматривая в окне одиноких прохожих.

– Да, – соглашается он, – совсем скоро я смогу вернуть себе бар.

Мы снова сидим в тишине.

– Почему ты не можешь меня простить? – вдруг он поворачивается ко мне и смотрит так, словно пытается прочесть мои мысли.

– Мне не за что тебя прощать, – говорю вслух, а внутри падаю с обрыва, проваливаясь в пустоту.

– Я не могу ее вернуть. Понимаешь? Ты думаешь, мне легко? Думаешь, я хотел, чтобы все так обернулось?

– Я ничего не думаю.

Он отворачивается. Слышу его прерывистое дыхание. Тринадцать лет пролетели как в тумане, но я еще помню его сильным и уверенным в себе Великаном. Тот день изменил нас обоих безвозвратно.

– Я пойду? – И, не дожидаясь ответа, открываю дверь.

Он молча кивает, и мы покидаем друг друга, возвращаясь каждый в свой мир и в свои нерешенные проблемы.

Погружаюсь в метро и впервые за много лет чувствую себя свободной. Проблемы есть, их много, но сейчас я о них не помню или не хочу помнить. В моем рюкзаке – заветная коробка. MONO – понятия не имею, что это такое. Игрушка для богачей, ящик Пандоры, аттракцион, а может быть, наркотик, и я готова его принять.

– Все просто, – звучит голос из динамиков в метро, – вы надеваете обруч, выбираете на консоли сон, который желаете посмотреть, и засыпаете. Вы мечтали научиться пилотировать самолет или у вас не хватает времени на изучение китайского языка? А может, вы любите танцевать и хотите обучиться сальсе? С MONO возможно все.

Реклама прерывается, и я хочу заглянуть в рюкзак. Достать из него коробку, и пускай все смотрят, пускай пялятся, завидуют. Но я сдерживаю себя. Мне очень страшно потерять свою маленькую прелесть.

Двери открываются, и вместе с потоком меня выносит на перрон станции. Лица угрюмые, уставшие, одинокие, их сотни, тысячи. Огромный рой человеческих тел шумной волной подхватил эскалатор и уволакивает за собой. Переминаюсь с ноги на ногу, делаю шаг на ступени и устремляюсь вверх.

Мне душно, я задыхаюсь от суеты. Нас слишком много. Их, меня, людей, всех тех, кто вокруг. Мы все – болтики в огромном механизме стальных вещей. Прогресс и желание сделать мир лучше наполнили быт хламом. Мусор везде и во всем. Городские урны заполнены до отвала.

Метро – настоящая свалка человеческих душ, что несутся в управляемом потоке, и только по-настоящему свободный человек способен сбежать из этого муравейника. Куда угодно, главное – просто сбежать.

Вырвавшись наружу, впускаю в себя зловонный воздух. Курю в ожидании троллейбуса. Сегодня я еду домой раньше обычного, но город уже стоит. Откуда все эти люди? Суббота. Почему им не сидится дома? Странное существо в костюме сердца пристает к прохожим, зазывая в ресторан кавказской кухни. В воздухе застыла какофония, состоящая из работающих мобильных телефонов, радио и потока рекламных объявлений.

Впереди – очередь, длинная, извилистая и промерзшая до костей. Возможно, когда-то из этой очереди можно будет улететь в другой мир или сбежать на другую планету, но сейчас все, что я могу, так это сесть в городской автобус и уехать домой, на задворки столицы в старенькую бабушкину квартиру.

Поднимаюсь в темноте по лестнице панельного дома. Между пролетами – двадцать четыре ступени, и весь мой путь – это двести шестнадцать шагов вверх. Старенькая дверь, обтянутая кожзаменителем, создает видимость крепости, но на самом деле замки давно пора сменить. Ключ от верхнего утерян, а нижний открывается через раз и со скрипом. Сейчас мне плевать на дверь и замки, на холод и двести шестнадцать шагов. Бросаю куртку, шапку, перчатки, обувь и, подхватив рюкзак, вбегаю в комнату.