Александр Сигалов - Жгугр. Будем жить! [СИ]

Саша перекрестился и произнес короткую молитву: «Упокой Господь душу раба твоего Михаила, павшего за землю русскую». Докурив, вернулся в вагон. И если бы Саша мог посмотреть на себя со стороны, он бы увидел, как на шее его, прямо над ключицей, с левой стороны, появилась небольшая татуировка — складная осьминожка с щупальцами-присосками.

Этим утром Жгугр встал не с той ноги. Он собирался встать с 271-й, но спросонья протянул вначале 273-ю. Жгугр помялся, осмотрелся, повертел щупальцами. Вокруг кипела жизнь: Царевна-Лебедь рассекала волны небесного моря, блестя звездой во лбу, храпел на печи Иванушка-дурачок, и снилась ему белая кобылица с золотыми копытцами, собирал дружину князь Игорь, собираясь к древлянам за данью, объявлял революцию Ленин, стоя верхом на броневичке. Мысленным взором Жгугр промчался над своими владениями. Он идентифицировал Александра Сергеевича — тот сидел в поезде, приплюснувшись лбом к стеклу, по дороге в Сибирь. Жгугр с благодарностью посмотрел на своего спасителя — молодец, не подкачал, молодой витязь! Он нашел Алену. Уронив голову на плечи, она дремала в электричке, уносившей ее в город Тихвин. Недавно она покинула Его персональные апартаменты на Конюшенной, прибравшись, поставив новые свечи, поменяв елей перед иконами, оставив ему свежее печенье. Заметив такую благодать, он решил не медля отправиться туда, на поверхность. Раньше он не любил вылезать в город, но с тех пор как в жилище зачастила Его Аленка и навела в нем порядок, там стало уютнее. А эти крекеры вообще фантастика! Правда, в последнее время он возмужал, оперился, окреп и ему стало тесновато в тайной комнате, так что приходилось расширять пространство по методу Воланда. Но это мелочи жизни.

Лежа в комфортной сырости, Жгугр потер башню во лбу — башня чесалась, значит росла! Жгугр раскинул мозгами. Сделать это было не сложно, учитывая тот факт, что мозги его были равномерно распространены по всему продолговатому телу молодого, входящего в силу спрута. «Основания для позитива есть, — размышлял он, — созрела красавица невеста ему на загляденье, он стал лучше питаться, что немаловажно, хотя Стэбинг, сука, систематически гадит — то свет выключит, то в телевизор насрет. Пустяки, и не с такими справлялись: Ваггаг, Эфрор, Истарра — где они сейчас? Да уж, работы впереди — вагон с большой тележкой». Он взглянул на свою землю — она лежала разбита и раздроблена. Потом перевел взгляд на свой народ, народ русский. Эх, не повезло ему с народом! Тот выглядел слегка наивным, не вполне практичным, временами безбашенным, но добрым, преданным и самую малость запредельным. Это же надо было так, из крайности в крайность… Из революции в инволюцию… Из огня да в топку! Но он верил. И даже с эгрегором по уши в цифровом болоте он не забывал, что есть еще что-то: Бог, Чудо, Космос. И пока он верил, он жил. Это них, на западе, когито эрго сум. А у нас, русских — все иначе: кредо эрго сум. Воистину, умом Россию не понять…

Так что все не так плохо, но трудиться придется, закатав рукава. Жгугр по очереди закатил все 365 рукавов и, почесав часы на башне, заслал в инфопространство мем: «#Работаем, братья!», после чего отправился на Камчатку, где давно уже назрела необходимость разобраться с японским уицраором Нагиши Хушими — тот наглел не по часам, острова требовал. Закончив жесткие переговоры с элементами анального принуждения, Жгугр проверил сеть — его мем набрал уже пять миллионов лайков. «С таким народом не пропадем!» — думал Жгугр, возвращаясь под землю.

Спасайся кто может.

Я американский диплома, не трогайте меня или я пожалуюсь

Пожалуйста, дайте мне уйти домой, я дипломат, у меня неприкосновенность.

Был ли у меня какой-либо чемодан, когда я пришел сюда?

Извините. Только русский!

Где мой пиджак?

Сейчас же найдите мой портфель! Найдите мой пиджак! Я подам на вас в суд! Я дипломат! Позовите полицию.

не смотрите на мои сиськи

Экзистенциальное страдание в постмодернистском окружении

Программа содействия гражданскому обществу США-Россия

Что ебать?

Привет, это Сэм Скотт.