Сергей Кусков - Кабальеро плаща и гитары том 3 и 4

— Я об этом даже не думал, — честно признался я. — Но это всё равно приятный бонус.

Она встала и зашагала по кухне. Потом махнула рукой и пошла по дому, делать какие-то дела. И я понял, что лучше её не трогать — надо дать перекипеть.

У меня тоже были дела. Надо было почитать отчёты ребят, что они там напридумывали за вчера, и ответить. Возможно, сделать важные звонки. Пусть успокоится.

Изабеллу я нашёл через полчаса в тренировочной. Выжимала пресс на тренажёре, рвя трос снаряда резкими движениями, спуская накопившуюся злость. При виде меня прекратила, поднялась, расслабленно поманила:

— Пошли в душ?

А потом мы просто мылись. Стояли, обнявшись друг с другом, под струями воды, не делая попытки веселиться.

После снова пошли наверх — ей надо было заново накраситься, а заодно она решила завиться. Выходной же.

— Знаешь что подумала? — произнесла она, погружённая в свои мысли, вертя плойку, — А пригласи-ка ты свою Санчес к нам?

— К нам? — Я, перечитывающий одно из присланных досье, сразу не понял о чём речь.

— Да, сюда. — Окинула свободной рукой вокруг. — В этот дом. Устроим неплохой тройничок. Она девочка красивая, не думаю, что мне не понравится. А чего не умеет — научу, если она не из ЭТИХ. — Я рассказал ей о непринятии Мариной розовых отношений. — Сбросишь энергию к ней на законных основаниях, не надо по подъездам скрываться.

То есть она знает про подъезд. Дать Лане втык или спустить?

— То есть, если ты участвуешь, это не измена. — Я так и застыл с отвиснутой челюстью, а от такого предложения от любимой девушки у вас бы она тоже отвисла.

Кивок.

— А Паула? То есть Мерседес? Её тоже пригласить? Потом, после Санчес?

Изабелла фыркнула, как кавалерийская лошадь, и уставила злые глаза: «Если б не плойка, я б тебя убила, Чико». Высказалась же более мягко:

— Даже не думай! Даже в самых влажных фантазиях!

Я как «завис», так и продолжил молчать, лишь тяжело вздохнув. Контраргументы относительно того, что «ну, ты же с нею и так спала, в отличие от Санчес», остались при мне.

Придя в себя и разложив предложение на составляющие, задал пристрелочный вопрос:

— Санчес тебе не угрожает. Она — быдлянка. А это синоним слова «служанка». А к служанкам аристократы не ревнуют. Так?

Бэль, было забывшая обо мне, напевая весёлую песенку, вновь обернулась.

— Хуан, ты быстро учишься!

Блеск довольных глаз.

— У нас во дворце всегда были служанки для… Удовлетворения мужского самолюбия, скажем так. Хмм… — Она сделала вид, что залилась краской. — По словам мамы, отец не слишком часто к ним заглядывал. Единицы раз за много лет. Я была маленькой и ничего не понимала, это она потом мне рассказала. Много чего рассказала… — Загадочная улыбка. — Но они всё же были. Хотя мама всегда любила отца, даже когда они ссорились, как и он любил её.

— У него было кого трахать. Вон, пол-корпуса ангелочков! — съязвил я, но зря. Она уверенно покачала головой.

— Напрасно ты так думаешь. Он ненавидит корпус, ненавидит ангелов. И кроме Сирены и тёти Елены даже не знаю, кто у него был. Да и тётя Елена у него скорее для проформы — без связи с нею быть рядом с матерью ему было бы сложно. Тебя учили, должен понять.

— Понимаю. — Я кивнул. Как же, элемент контроля через постель, куда ж без него, родимого. С этого перца мне все советуют пример брать, все уши прожужжали. Достало!

— Нет, он просто не злоупотреблял, — усмехнулась мыслям Бэль. — И ты вряд ли будешь злоупотреблять, у вас много общего. Больше, чем вы оба думаете. Но иметь таких служанок, считаю, всё же надо. Просто чтобы были.

— Она не служанка, — парировал я. Но встретил лишь равнодушное пожатие плечами.

— А какая разница? Хочешь, когда отучится, будет нашим личным доктором? А это то же, что служанка, только специализированная.

Пауза. И в эфир пошло сокровенное, над которым она явно долго думала, заготовка не одного дня:

— Но мне наоборот, нравится её независимый статус. Она твоя супруга — вот пусть и остаётся твоей официальной супругой. НАМ пожениться в ближайшее время родители вряд ли разрешат, а в нашем консервативном обществе мужчина, не имеющий семьи, не являющийся главой рода, не мужчина, а так. Мальчик.

— Государственный подход! — уважительно покачал я головой. Она в ответ улыбнулась.

— Так с кем поведёшься. — Имелся в виду не только и не столько я, а её жизнь вообще.

Помолчала. И не дождавшись от меня ни одного, даже ехидного комментария, продолжила изливать душу: