Роберт Хайнлайн - Двери иных миров [сборник litres]

– Син! – закричал он в голос. – Син! Син!

Теперь Рэндалл тряс ее изо всех сил.

Безжизненно, как ватная, Синтия перевернулась на спину. Он снова встряхнул ее.

– Син, милая… ой, господи!

Через некоторое время испытанное Рэндаллом потрясение само успокоило его, фигурально говоря, он сорвал тормоза и был готов с мертвенным, ледяным спокойствием сделать все, что угодно, все, что окажется необходимым. Сам того не осознавая и неизвестно почему, Рэндалл считал Синтию мертвой. Однако он решил убедиться наверняка – при помощи известных ему средств. Пульс не прощупывался. «А может, я просто не умею его искать, – говорил он себе. – А может, пульс есть, но очень слабый». И все это время какой-то дьявольский хор кричал в его голове: «Она умерла… умерла… умерла… Это ты позволил ей умереть!»

Рэндалл приложил ухо к груди жены. Теперь ему показалось, что сердцебиение прослушивается, но уверенности не было, возможно, это просто отзвуки собственного его пульса. Так ничего и не поняв, он оглянулся в поисках какого-нибудь небольшого зеркала.

Вполне подходящее круглое зеркальце нашлось в сумочке Синтии; Рэндалл старательно вытер его рукавом халата и приблизил к губам жены.

Зеркало слегка запотело.

В полном ошеломлении, все еще не позволяя себе надеяться, Рэндалл снова протер зеркальце и сделал еще одну попытку. Оно снова запотело, чуть-чуть, но вполне определенно.

Она жива – она жива.

Удивившись секунду спустя, почему лицо Синтии плывет у него перед глазами, Рэндалл понял вдруг, что собственное его лицо залито слезами. Вытерев на ходу глаза, он, как заведенный автомат, продолжил ненужную теперь, собственно, проверку. Иголка, иголка… где в этом доме иголки? Вытащив иголку из подушечки, лежавшей на туалетном столике, Рэндалл подошел к кровати, двумя пальцами оттянул кожу на руке Синтии, прошептал: «Прости, маленькая», – зажмурился и уколол.

Показалась алая капелька, затем укол быстро затянулся. Жива! Хорошо бы измерить температуру, но термометра не было – они с Синтией практически никогда не болели. Что еще… Когда-то и где-то Рэндалл читал что-то про то, как изобретали стетоскоп. Если свернуть листок бумаги…

Найдя подходящий листок, он свернул его в трубку, приставил один конец этой трубки к груди Синтии, где-то в районе сердца, а к другому приложил ухо.

Тук-тук… тук-тук… тук-тук… Негромко, но ритмично и отчетливо. На этот раз сомнений не осталось, раз бьется сердце, значит она жива.

Чтобы справиться с собой, ему пришлось на минуту присесть.

Только большим усилием Рэндалл заставил себя думать – что же делать дальше. Ну конечно же – вызвать врача. Он не догадался сделать это раньше потому, что они с Синтией никогда не болели, – а значит, никогда не вызывали врача. И правда, ведь за все время после свадьбы им ни разу не потребовался врач.

А может, позвонить в полицию и попросить прислать медицинскую машину?.. Ну, пришлют какого-нибудь ихнего живодера, который привык полосовать ножиком несчастных, пострадавших в автомобильных авариях и перестрелках. Нет, врач нужен самый лучший. А кто из них самый лучший? Семейного врача семейство Рэндалл не имело. Смайлз… да ну его, алкоголика. Еще Хартвик – но у него очень узкая специализация: весьма интимные операции для сливок общества. Рэндалл взялся за книгу.

Потбери! Кто его, конечно, знает, этого старого шарлатана, но вид у него вполне компетентный. Рэндалл нашел нужную страницу, три раза набрал номер неправильно, отчаялся и попросил помощи у телефонистки.

– Да, это Потбери. Что вам нужно? Говорите же.

– С вами говорит Рэндалл. Рэндалл. Р-Э-Н-Д-А-двойное Л. Мы с женой заходили к вам вчера, помните? Это насчет…

– Да, я помню. В чем дело?

– Моя жена заболела.

– Что с ней такое? Снова обморок?

– Нет… ну да. То есть я хотел сказать – она без сознания, она совсем как мертвая.

– Она мертвая?

– Не думаю – но она в очень тяжелом состоянии. Я боюсь, доктор. Вы можете приехать прямо сейчас?

Последовало недолгое молчание.

– Я приеду.

– Ой, как хорошо! Послушайте, а что мне делать до вашего приезда?

– Не делайте ничего. Не трогайте ее. Я скоро буду.

Потбери повесил трубку.

Отставив телефон, Рэндалл торопливо вернулся в спальню. Вид Синтии не изменился. Он хотел было ее потрогать, вспомнил указание доктора и резко отдернул руку. Однако, заметив свой импровизированный стетоскоп, Рэндалл не устоял перед искушением.

Услышав успокоительное «тук-тук», он виновато убрал бумажную трубку.