Константин Вайт - Дух города

Мои радужные мысли прервала вернувшаяся Аля.

— Держи, одевай, — она протянула мне одежду, — рубашку я взяла у охранника, да и куртка старая нашлась. Это все можешь не возвращать.

Я замер, держа одежду в руках, мне не хотелось при ней раздеваться, но, поняв мои проблемы, она, улыбнувшись, повернулась ко мне спиной. Я снял порванные грязные вещи и быстро переоделся. Переложил все из карманов куртки в новую одежду. Мои грязные вещи на чистом столе смотрелись не к месту.

— А это куда девать? — спросил я.

— Оставь тут, потом выкину, — Аля безразлично пожала плечами, затем посмотрела на меня и, кивнув головой, удостоверившись, что я выгляжу как надо развернулась к двери, — идем за мной, провожу тебя к выходу. Когда все утихнет, приходи опять сюда, спроси у охраны Алю. Я тебя познакомлю с дедом. Он хранитель духа. С ним все и обсудите.

Мы шли по каким-то служебным коридорам. И, в итоге, вышли в безлюдный холл. Я наконец-то сообразил, где нахожусь. Это археологический музей, в самом центре города. Бывал тут пару раз. Мы прошли мимо охранника, Аля ему приветственно кивнула, и у дверей повернулась ко мне.

— Мы ждем тебя в понедельник. Тебе будет удобно? — Она вопросительно посмотрела на меня.

— Да, вполне. Заеду сразу после учебы. Часов в пять вечера, — уверенно ответил я.

— Мы будем тебя ждать. И, пожалуйста, отнесись ко всему произошедшему серьезно. Будь осторожен, — в ее голосе промелькнули заботливые нотки, как бывает у мамы, когда она переживает обо мне.

— Хорошо, — я кивнул ей на прощание и вышел за двери.

Аля вернулась в комнату, и, быстро проведя рукой по стене, открыла дверь к деду. Он сидел хмурый за столом и перебирал бумаги. Аля зашла в комнату и встала тихо в стороне, стараясь не мешать, ожидая, когда он закончит свои дела.

— Скоро этот дом исчезнет, — с сожалением в голосе сказал дед, не поднимая головы от бумаг. — Появится новый целитель, и у него будет новый дом, а этот уйдет в небытие со всем своим содержимым. Надо отобрать самое важное.

— Почему ты не хочешь поговорить со мной о целителе? Чем он тебе не понравился?

— Глянул я одним глазком на него — мальчишка, — фыркнул дед, — с детства не люблю таких. Маменькин сынок, не нюхавший жизни. Идеалист, максималист. Наверняка считает, что море ему по колено. Сколько я таких видел! И где они все? — он поднял голову и посмотрел на Алю. — Ни я, ни ты такими не были. И мы выжили. А он не выживет. — Грустно произнес дед.

— Почему? Мне он показался нормальным парнем. Да, молодой. Да, максималист. Но ты же знаешь, как быстро это все проходит. И главное, есть в нем стержень. Там, в метро, — она махнула рукой, — он не растерялся. Не звал никого на помощь, а ходил и сам помогал людям. Как раз таким и должен быть настоящий целитель. Думать не только о себе, но и о других. К тому же, время сейчас другое. Откуда взяться закаленным людям, прошедшим огонь и медные трубы? Сейчас жизнь другая, более спокойная и безопасная.

— Все равно, такие не выживают. Ты, конечно, можешь ему помогать, но вряд ли тебе удастся объяснить, что ему угрожает реальная опасность. Подобные ребята в юношеском задоре вставали в окопах и радостно бежали на штыки врага. И гибли самыми первыми. Я не буду тратить на него свое время и силы. Выживет, научится чему-нибудь — помогу. А так — нет. У меня хватает своих дел. Маяться дурью с молодым балбесом у меня нет никакого желания. Хватит. Это ты у нас до сих пор бездетная, а я своих детей не раз хоронил, и больше не хочу ни к кому привязываться. Ты поймешь меня, если он не выживет.

— Я все-таки попробую ему помочь. Мне кажется, что он — это правильный выбор. Именно такого целителя и не хватает нашему городу. И то, что он молодой, — это большой плюс. Время и прогресс не стоят на месте. Ты до сих пор не соизволил научиться пользоваться нормально сотовым телефоном. Новая струя в нашем болоте никому не повредит.

— Займись, займись, — дед задумчиво посмотрел на Алю, — но помни, что я тебя предупреждал. Он снова вернулся к бумагам, что-то ворча себе под нос. Аля постояла еще несколько минут в надежде на продолжение беседы, но в итоге, грустно покачав головой, вышла из комнаты, оставив деда в покое.

Я стоял у выхода из Археологического музея. На улице все так же валил мокрый снег, ярко светили фонари вечернего города, толпы людей спешили по своим делам, и никому не было до меня никакого дела. Где-то недалеко в метро произошла катастрофа, там могли погибнуть люди. Там, в темноте подземелья, были страх, боль и страдание, а здесь, на поверхности, в то же самое время жизнь продолжала идти своим чередом.