Марина Дяченко - Ведьмин род [litres]

Мать сидела в подвале, на железной кровати под голой лампочкой. Лара один раз глянула на нее сверху вниз – и закрыла низкую дверь, и накинула замок.

Брата здесь не было, впрочем, как раз брата она пощадила бы. Идти на кладбище, чтобы разорять могилу отца, Лара не стала. Все равно тот уже дохлый.

Призрачные звери подхватывали соседей, бросали в воздух и ловили. Человеческий страх был как муравьиный сок… кислый и довольно-таки противный. И в это варево острой ниткой вплетался другой вкус – Лара не могла найти ему названия. Ведьма-предательница подходила все ближе. Вот дура, зачем нарывается?

Улицы Ридны, увиденные сверху, были необыкновенно пусты в этот час. На перекрестках стояли редкие инквизиторские патрули.

– Как тебе нравится этот город? – Клавдий смотрел в окно. – Странная архитектура… Медленная торжественная провинциальность, но в этом есть и что-то милое? Тебе не кажется? Люди, насколько я помню, тут очень радушные… в основном.

Мартин молчал, будто оцепенев в своем кресле.

– Смотри-ка, совсем светло, – продолжал Клавдий, – а фонари не гаснут. Всегда любил смотреть сверху на городские огни… Парков, кстати, тут заметно меньше, чем в Вижне. Это, наверное, не проблема, у них ведь такие леса кругом… Летом и грибы, и ягоды. И озера, да. Какие тут прекрасные озера!

– Мутантная ведьма, – пробормотал Мартин. – . Смешанной породы. Очень опасна. Разгромит Тышку и пойдет дальше….

Вертолет разбудил пригороды – если кому-то и удалось уснуть здесь под утро. Пролетел над черепичными крышами, разбивая лопастями низкие тучи. Потом внизу обнаружился сизый лес, прочерченный лентами дорог.

– Что-то все-таки есть в этой провинции. – Клавдий прищурился. – Дичь, конечно. Но обаятельная. Как же красиво! Пальмы, море – есть в них такая… открыточная пошлость, что ли. А этот лес благороден в своей сдержанности…

– Я знал, что атака ведьм будет. Я ждал лесных пожаров. Эпидемии. Падежа ка-эр-эс…

– Чего?!

– Крупного рогатого скота.

– Ну следи же за чистотой речи, Мартин, – Клавдий чуть улыбнулся. – Этоуже не канцелярит, это картон на зубах.

– Я ждал чего угодно, – обреченно повторил Мартин. – Но не того, что случилось. Это как небо упало, – на землю.

– Я не могу… себе… объяснить. Как… она могла это сделать.

Имени Эгле он не назвал вслух, будто губы отказывались его произносить.

– «Так рыбе, живущей в глубинах, не постигнуть законов огня», – негромко процитировал Клавдий.

Мартин вскинул голову:

– То есть ведьма остается ведьмой, доверять им нельзя, Руфус прав?!

– Нет. Но есть вещи, которых мы никогда не сможем понять, и с этим нужно смириться.

– Она просто хотела доказать свою правоту! – Мартин судорожно сжал кулаки. – И правота была ей важнее, чем…

Он снова остановил себя, будто кляпом заткнув рот.

– Это не «правота», – сказал Клавдий. – Это гораздо больше. Для нее.

– Мир изменился, нечто новое пришло, да? – Голос Мартина наполнился желчью. – И зовут его Лара Заяц? Отлично. Я загоню это «новое» на полметра в землю. И тогда…

Он стиснул зубы. Вдохнул и выдохнул, заставляя себя себя замолчать. Его лицо сделалось сосредоточенным и очень хищным.

Клавдий прикрыл глаза. По мере того как приближалось затерянное в горах селение Тышка, присутствие ведьмы становилось все ощутимее. Как если бы поднимался над горизонтом красный зловещий отсвет.

Он всегда мечтал отвадить Мартина от оперативной работы. Чтобы тот никогда-никогда не имел с этим дела.

Призрачные звери носились кругами, не позволяя людям далеко разбегаться. Скоро Лара соберет односельчан на площади… или в школе, она еще не решила. А пока пусть скачут, истекая ужасом, будто соком. Еще несколько минут…

Лара обернулась. Ведьма с сиреневыми волосами стояла в десятке шагов, и она источала страх, конечно. Но было в ней еще что-то. Отвратительное липкое чувство, будто приторный кисель. Сочувствие?

– Совсем обалдела? – спросила Лара сквозь зубы. – Слезы льешь?!

– Остановись, – хрипло сказала ведьма. – Ты отомстила, хватит, все!

Лара дотянулась до нее и ударила – не руками. Ведьма неожиданно ловко увернулась, защитила себя всей своей волей; она была сильна, эта дурочка с сиреневыми волосами. И ужасающе слаба. Беспомощна. Как если бы инквизиторы высосали из нее ярость и жизнь, оставив одну только оболочку.

Лара обманула ее ложным приемом. Вздернула над землей, так что ноги в мокрых ботинках замолотили по воздуху. Изо всей силы швырнула о стену покосившегося дома, так что осыпались треснувшие окна, а ведьма с сиреневыми волосами сползла на грязный снег и обмякла.