Вадим Громов - Номоари. Утраченный миф

Женщины вскоре вернулись: с подносами, наполненными местными ягодами и фруктами, другие несли высокие глиняные графины с водой и вином. Перед гостем поставили чашу, кувшин и разложили на куске тёмной материи несколько полосок сушёного мяса. Когда движение затихло, вестник оглядел собравшихся и начал:

– Спасибо за гостеприимство, друзья! Спасибо, туанеса, – он повернулся к сидевшей слева женщине и склонил голову. – Я много странствую, и меня всегда преследует целая вереница слухов и новостей. Какие-то я могу проверить, уточнить, какие-то – нет, и они так и остаются слухами. Но начну я с того, что знаю наверняка. В последнее время участились нападения на охотников крупными хищниками, особенно в районах, близких к реке Уата, будьте осторожны. Есть новость и получше: к нам, в ри Сунаи, из ри Канта направляются торговцы. – По залу прошёл одобрительный гул. – Их сопровождает группа опытных воинов. Путь предстоит не близкий. Дорога займёт, как вы наверняка знаете, около месяца. Они привезут дары моря, украшения из камней, изделия из кожи, оружие и многое другое. На своём пути они остановятся в ри Номи, ри Атое, ри Льоми, ри Мейкад и ри Рисат.

– А издалека? – спросила средних лет худощавая женщина. Она держала на руках ребёнка; это была Вайтана, Кайрин знал её. – Есть вести из далёких общин?

– Насколько далёких? – спросил вестник.

– Совсем далёких. Ну… вроде ри Айтар. Тех, что в половине года пути или путь к которым лежит через море.

– Новости из таких мест приходят к нам с большим запозданием. Но есть один слух, даже, скорее, страшилка, которая пришла к нам из-за океана. – Он понизил голос: – В какой-то очень далёкой общине под покровом тьмы появились духи предков и отняли в одночасье жизни всех её жителей. Неожиданно, ночью, они проснулись от нечеловеческих криков и с ужасом увидели, как в небе парят бестелесные существа. Духи спускались вниз, проходили сквозь все препятствия, будто их не было вовсе, находили людей, где бы те ни прятались, и забирали у них души. Ни копья, ни стрелы, ничто не могло им помешать. Община теперь пуста, и никто не осмеливается подходить к ней ближе чем на день пути.

Все замолчали, представляя себе эту жуткую картину.

– Но это, как я говорил, всего лишь страшилка, – он улыбнулся. – Из настоящих новостей издалека я слышал только одну. Ри Тиар, что в семи месяцах пути на север через горные хребты, сильно пострадала в результате лесного пожара. Восстановлением уже занимаются, им помогают из ри Орта и ри Гумистад.

– А слышно что-нибудь о тех охотниках? Ну, которые сегодня вышли недалеко от берега Уаты? – спросил крепкий мужчина. Это был Норда, опытный и уважаемый всеми воин. – Один из них сильно пострадал.

Вестник на секунду замялся.

– Это случилось совсем недавно, но я сам видел, как в верхнюю южную привезли раненого. Местные говорят, что он упал с большой высоты, ничего особенного.

– То есть, это не хищники и не что-то ещё? Деревням ничего не угрожает?

– Сложно сказать. Слишком противоречивые толки. В любом случае, это вряд ли зверь.

– В любом случае?

Вестник отставил чашу.

– Это происшествие породило много слухов, даже самых невероятных, но нигде не упоминается нападение каких-то врагов или животных.

– Какие это слухи? – заинтересовался Понгор, молодой охотник.

– Я бы не стал обсуждать эти вымыслы, времени не так много, – вестник снова взял в руки чашу и отпил.

Кайрин и Оттар переглянулись. Единственная причина, по которой вестник мог уйти от ответа, – это моа. Теперь, приняв во внимание всё услышанное – поведение самих охотников, их слова о том, что они хотят видеть старейшину, ореол тайны, который с самого начала присутствовал во всей этой истории, – Кайрин окончательно убедился в том, что слова раненого не были простым бредом. «Но моа…» Там, в лесу, они обнаружили проклятое наследие, и Кайрин был полон решимости выяснить всё и увидеть своими глазами то, что нашли они.

Почему это моа? Почему проклятое? Почему людей лишали из-за этого жизни? Ведь этого никто не знал наверняка. Для всех моа – это то, чего больше нет и никогда не будет; то, что осталось от чёрного, наполненного злом прошлого; это что-то, что нельзя допустить в людские жизни снова, что-то, от чего нужно во что бы то ни стало защитить этот мир. «Что-то, что-то, что-то…» – но что? О тех временах не говорили. Их просто называли мо инат – проклятый мир, и моа ему принадлежал. А потому всегда был и навсегда останется табу.