Виктор Пикар - 36, или Нет никого, кроме Него

– Ключи – это чулки, – доносится из-за спины. – В этом языке более трехсот слов, сконструированных таким образом. Могу говорить целыми предложениями.

Вот ведь дурень! Нелепая парочка – ключи и чулки…

Потом мы сядем с ним, с этим дурнеем, у камина и узнаем, что в черных конвертах. И тогда, может быть, станет ясно, почему эти свертки оказалась одновременно и у меня, и у него. Я захожу в прихожую и включаю свет.

Костик стоит снаружи.

Я оборачиваюсь и вижу: его лицо резко мрачнеет. Он бормочет:

– Сегодня со мной произошла очень неприятная история. В самолете маленькая девочка сказала мне, что мир может остановиться. В ее волосах были две большие и очень странные заколки – Эйфелева башня и Статуя свободы.

Ничего себе дела!

Я втаскиваю его внутрь дома и захлопываю дверь. Быть этого не может! В этот момент он становится немного ближе мне.

Этот придурок.

Мы сидим у камина и пьем коньяк. Приятно потрескивают дрова. За окном совсем темно. Начинает накрапывать мелкий дождь. Костик, не моргая, смотрит на огонь.

Я гляжу на шесть черных конвертов, лежащих на журнальном столике перед нами. Три – мои, и столько же – его.

Я спрашиваю:

– Эта девочка рассказывала о людях, живущих в прямом и отраженном свете?

– Нет. Она говорила о тридцати шести праведниках, действующих в трех линиях: правой, левой и средней. В то время как обычный человек не существует ни в одной из них. Что-то такое.

Все ясно.

Некоторое время мы молчим.

Костик продолжает, медленно подбирая слова:

– Один ее глаз казался мне карим, а другой – черным, как у цыганки.

Капли дождя стучат по крыше и подоконнику.

– Она дала визитку с надписью: «Монтана. Маленькая помощница праведника, работающего в трех линиях». И мобильный номер, в котором одна цифра лишняя.

Лает пес за окном.

Я рассказываю ему о девочке, которую встретил я, показываю визитку. Он потрясен. Спрашивает:

– Это могут быть сестры-близнецы? Та, которая летела с тобой, и та, которая летела со мной?

Мне нечего сказать.

Я выпиваю еще пятьдесят грамм. По телу разливается приятное тепло. Закуриваю кубинскую сигару. Беру со стола черный конверт, номер первый.

Костик берет свой, такой же.

Мы читаем вслух вместе:

«Нет никого, кроме Него. Царь любви, Его Сила Любви – она везде и во всем. У тебя, человеческой куклы, нет ничего собственного: ни мыслей, ни желаний, ни действий. Все производится свыше. Тем не менее, каждую секунду помня о том, что нет никого, кроме Него, ты должен действовать так, как будто бы являешься независимым и самостоятельным. Это называется: если не я, то кто?».

Я смотрю на Костика. Он глядит на меня. Мы сидим, уставившись друг на друга, и не знаем, что сказать. Молча выпиваем еще по пятьдесят, курим сигары. Вскрываем конверты под номером два, читаем.

«После того как ты совершил свое собственное действие, исходя из того, что «если не я, то кто», ты обязан немедленно, в ту же секунду, соединить его с Ним, сказав себе: «Нет никого, кроме Него». У тебя не должно быть никаких сомнений в том, что это действие на самом деле произведено не тобой, а Его силой. Разве может кукла иметь свои мысли и желания? Поразмысли над последним вопросом, и тебе немедленно станет очень смешно».

Костик истерически хихикает.

Тут же мы вскрываем третий конверт.

«Достигающий успеха в этих действиях, удостаивается от Царя любви особого наслаждения – он сливается с Его силой и ведет танец жизни, двигаясь вместе с ней. И достаточно понимающему. В противном же случае, если он ленив и легкомыслен, зло разорвет его изнутри».

Я спрашиваю:

– Что будем делать?

Совершенно не надеясь на то, что придурок даст толковый совет.

Я спрашиваю себя: «Что все это значит?».

Костик вздыхает.

– Да, непонятная какая-то инструкция. И как по ней дежурить?

Мне смешно.

«Дежурить»!

Он берет мою визитку и кладет ее вместе со своей на журнальный столик, рядом, и мы снова читаем: «Ниагара. Маленькая помощница праведника, работающего с отраженным светом». «Монтана. Маленькая помощница праведника, работающего в трех линиях». И номер мобильного телефона. Из двенадцати цифр. Одна цифра лишняя. Номер один и тот же.

У меня и у него.

Он достает свой мобильник и начинает набирать цифру за цифрой, записывая что-то на листке бумаги.

Я пью чай с лимоном и слушаю.

– Это Ниагара? Нет? Извините.

Я закуриваю следующую сигару.

– Я могу услышать Монтану? Что? Между прочим, я, в отличие от вас, очень вежливо обратился!