Виктор Пикар - 36, или Нет никого, кроме Него

Я смотрю на другую сторону улицы – на индуса. Тот, все так же внимательно, глядит на меня.

Кстати, десять минут прошло. Открываю второй белый конверт и читаю: «Человек! Ты – марионетка, которой управляют, дергая за ниточки. У тебя нет ни одного своего желания, ни одной собственной мысли, ни одного принадлежащего тебе действия. Запомни это и никогда не забывай!».

Ого! Что это? Зачем? С трудом удерживаюсь от соблазна вскрыть и прочесть содержимое всех оставшихся конвертов.

Динь-динь!

Одно за другим извещают о своем приходе сообщения. От жены.

«Здравствуй, дорогой! Сегодня я поняла, что пять лет брака с тобой не дали мне ничего. Ты испортил мне жизнь, растоптал душу. Все это время ты занимался только собой и своим бизнесом. Ты весело проводил время «на переговорах», в саунах и ночных клубах. Ты выделял для меня по десять минут в день и пять дней отпуска раз в году. И даже это время умудрялся провисеть на телефоне, в скайпе, и пить свою мерзкую текилу. От скучного и однообразного секса с тобой у меня остались плохие воспоминания… Слава богу, ты из тех трусливых ублюдков, что не решаются иметь детей. Я потратила все свое время на ремонты квартир и загородного дома, я хранила уют в надежде, что все изменится, с каждым днем убеждаясь, что ошиблась. Тебе наплевать на НАС, всегда существовал только ТЫ. Тебя никогда не интересовало, чего хочет моя душа, ты смеялся над моими увлечениями, над моими друзьями. Ты – тупое и мерзкое животное, которое интересуют лишь деньги и шлюхи. Я ухожу к человеку, которому я нужна. Он, кстати, в отличие от тебя, хочет совершенствовать себя и познать смысл этой жизни. Ты будешь приятно удивлен, когда узнаешь, кто это. Тебе позвонит мой адвокат по вопросу недвижимости. Советую не торговаться – я в курсе всех твоих дел. Ты сполна заплатишь мне, за все!».

Я вскакиваю с места и выбегаю на улицу.

Дура!

Захожу обратно. Сажусь за столик.

Идиотка!

Подзываю официантку и заказываю бутылку виски. Мне надо с кем-то поговорить. Набираю номер компаньона.

Он говорит мне: «Привет!», – и мне уже легче. Я говорю с человеком, который меня понимает. С ним мы вместе. Заодно. Плечом к плечу. Много лет. В беде и в радости. Слышны еще какие-то голоса, много голосов. Кто-то на другом конце света срывается в истошный крик, но слов не разобрать. Я спрашиваю:

– Как дела?

Он кричит:

– Новая проблема. Экскаватор на Дмитровке порвал кабель семафоров железной дороги.

Он говорит теперь совсем тихо:

– Толик, это край, больше не могу. Я решил – сваливаю отсюда. И, дружище, не скажу тебе, куда, потому что уезжаю с твоей женой. Мы любим друг друга. Причем давно. Прощай.

Короткие гудки. Я не верю своим ушам. Наливаю стакан виски и выпиваю его большими глотками, как воду.

Индус забрался внутрь палатки – я вижу только две грязные черные пятки. Он периодически отгоняет муху, садящуюся на пятку одной ноги, большим пальцем другой. Пожалуй, он теперь мой единственный друг. И тоже отвернулся от меня.

Я выпиваю еще один стакан виски и, не закусывая, вскрываю последний белый конверт.

Там написано:

«И достаточно понимающему. В противном случае – зло разорвет его изнутри».

Что за бред?

Мой взгляд натыкается на подозрительного человека, сидящего за столиком у выхода. У него черное, изрытое оспой небритое лицо и злые глаза. Он явно местный, из этого района, судя по вызывающей, вальяжной позе.

«В противном случае, зло разорвет его изнутри».

Я подхожу к нему и спрашиваю на ломаном английском:

– Что вы посоветуете тому, кто очень хочет забыться в эту ночь?

Я предлагаю ему:

– Выпьем вместе хорошего виски?

Он смотрит на меня безжалостным, недобрым взглядом, так, что я начинаю жалеть о своих словах, а пол и стены, и потолок с вентиляторами, и столы с посетителями, и весь этот странный мир – все это трогается с места и медленно, очень медленно, как тяжелый товарный поезд, движется прочь от меня.

Я просыпаюсь и открываю глаза.

Я – в самолете. В салоне полумрак. Люди дремлют, накрывшись пледами. Мое место в правом ряду у окна. Я прижимаюсь лбом к холодному стеклу иллюминатора, смотрю в него, вижу плотную, непроницаемую тьму. Как будто заглянул внутрь себя.

Мигает огонек на крыле.

Сейчас я не хочу думать ни о чем.

Я – бесконечный и бессмысленный космос.

Я – банка с черным и вязким гуталином.

Я – черная дыра. Место, где исчезает все.