Виктор Пикар - 36, или Нет никого, кроме Него

Динь-динь.

Просят не дурить. И даже не думать, что…

Динь-динь.

Динь-динь.

Срочно позвонить адвокату жены по вопросу раздела имущества. Это в моих же интересах. Для моего же блага. Так делают все нормальные, цивилизованные люди. Так будет лучше, дешевле, быстрее, безопаснее, удобнее.

Надежнее. Иначе я пожалею.

Динь-динь.

Надо внести квартплату. Оплатить штраф ДПС. Оплатить женские наряды по каталогу QUELLY. Оплатить электричество в загородном доме. Оплатить швеям за изготовленные оконные шторы. Оплатить последний взнос в гаражный кооператив. Оплатить автосалону заказанные в прошлом месяце запчасти для машины. Оплатить турагентству вторую часть трехдневного тура в Париж.

Динь-динь.

Надо перезвонить Жоре. Стасику. Анастасии Михайловне. Задушевскому. Соседу по даче. Ветеринару. Зубному врачу. Автомеханику. В службу газа. В налоговую инспекцию.

Динь-динь.

Динь-динь.

Я стою в очереди на прохождение паспортного контроля. Справа толпятся пассажиры, прибывшие рейсом из Лондона.

Когда становится наплевать на себя, с особым интересом начинаешь изучать окружающих. Иногда видишь совершенно незнакомого человека, и вдруг понимаешь, что это не случайно. Высокий, худой парень, прилетевший из Лондона, протягивает свой паспорт в окошко таможенной службы. На нем рваные джинсы, мятый вельветовый пиджак и ковбойская шляпа. Глубоко посаженные глаза, тонкий, прямой нос. Длинные спутанные волосы цвета соломы. Рыжая бородка. Усы топорщатся очень комично. Движения рук на полтакта отстают от динамики всего остального тела. Его лицо – по-детски, трогательно извиняющееся. Трудно объяснить почему, но у меня возникает подозрение, что в холщовой сумочке цвета хаки он носит самодельное взрывное устройство. Не только у меня. Женщина-таможенник долго разглядывает его фотографию в паспорте, сравнивая со стоящим напротив оригиналом. Она спрашивает парня:

– Назовите ваш возраст.

Так поступают, когда есть сомнения. Когда появляются подозрения. Злоумышленник может забыться и назвать неправильный возраст. Возраст, не соответствующий данным, указанным в паспорте. Выдуманный. Поддельный, как и документы.

Парень надолго задумывается. Видно, что он не помнит таких вещей.

Женщина спрашивает:

– Сколько вам лет?

Парень считает, загибая пальцы. Наверное, он в уме пытается отнять от текущего календарного года дату своего рождения. Хорошо заметна его первая мысленная попытка. Потом он вдумчиво проверяет расчет и неуверенно отвечает:

– Что-то типа двадцать девять.

Он комкает слова, как пустые сигаретные пачки. Может быть, легкий наркотик. Травка.

Женщина вызывает старшего. Очередь встает и недовольно перешептывается. В этот момент я замечаю, что из его холщовой сумки торчит скрученный в трубочку бумажный сверток, подаренный мне дедом. Моим дедом. Мой сверток. Темно-желтый, покрытый волнистыми линиями. Инструкция, которую я собираюсь сегодня дочитать до конца. Как он там оказался?

Я жду.

Я уже прошел контроль, стою и наблюдаю за происходящим с другой стороны.

Усталый офицер с глазами невыспавшегося бульдога быстро сравнивает фотографию в паспорте и лицо парня. Тут же разворачивается и идет в обратном направлении. До меня долетают его слова, адресованные женщине:

– Ты что, не видишь, что это – он?

Женщина с грохотом ставит штамп. Парень проходит контрольный пункт и, ускоряя ход, с разбегу натыкается на мой прямой вопрос:

– Где взял сверток с конвертами?

Он пугается, отскакивает, смотрит на меня, в недоумении хлопает глазами. Его ресницы рыжие и длинные, как у девочки.

– Этот документ дала мне моя родная тетя. Я летал в Лондон за этим. Вы тоже пограничник? Почему вас это интересует?

Его слова – как пузырьки воздуха в глубине водоема, суетливо и беспорядочно всплывающие на поверхность.

У меня возникает сомнение. Я открываю свою дорожную сумку и вижу, что мой сверток на месте. На всякий случай я вынимаю его, осматриваю и кладу обратно.

Парень удивленно наблюдает.

Я молча разворачиваюсь и иду к выходу, нахожу на стоянке машин свой «RANGE ROVER», открываю дверь, кидаю сумку в салон. Чувствую на затылке чей-то взгляд. Оборачиваюсь и вижу этого парня, он стоит на расстоянии пяти шагов от меня.

Он все это время шел за мной. Он опускает взгляд на носки своих стоптанных ботинок и говорит:

– Извините, мне надо спросить.

Я молчу.

– Сверток, который вы доставали из сумки, – это инструкция? Там три белых конверта и три черных? Черные читать днем позже?