Рафаил Киров - Разбитый Адам (СИ)

-Господи! Спаси меня!

Перед крестом снова открылся источник света. Крест с распятым психонавтом медленно поднялся из земли и направился по воздуху в облако света.

-Я это так просто не оставлю! - крикнул Броз и, вооруженный пистолетом в левой руке, с разбегу прыгнул в световое облако вслед за крестом.

Шанс

В фиолетовом мраке, родившемся от слияния небесной багровизны и голубого сияния Луны, зашевелилось искривленное тело. Делая чудовищное усилие воли, оно застонало, захрипело, затряслось и словно по воле какой-то неземной силы начало выправлять свои суставы и сухожилия в подобие нормального человека.

Это душа рвется из своей мясной избушки. В глубине ее родился нечеловеческий стимул для безнадежной борьбы с окостеневшим телом. Душа рвется вон, но не жажда жизни ею движет. Для нее теперь жить, значит умереть. И стимул этот творит чудеса. Час целенаправленной работы над совладением со своим телом дает неожиданный результат. Гортанные звуки ушли вглубь и в комнате раздался голос.

-Агат!

Таким стало первое слово Сверхчеловека, чей голос прорезался, чтобы и тело свое и мир предать анафеме. Слово облеклось в плоть гомосексуальной любви и отразило единственный Абсолют, который оказался целым и живым перед взором перерожденного человека - и имя ему просто «Агат».

В комнату вбежала сиделка. От того, что тело урода заговорило, ей стало жутко. Но этот урод – потомок живого Бога. Сиделка внутренне скрепилась и приготовилась к невероятной ночи.

-Встать…

Дамира посадили в кресло-каталку.

-Туалет. - проговорил инвалид.

Сиделка посадила Дамира на дыру в полу – это их отхожее место - и оставила Наследника наедине со своим прояснившимся сознанием. На короткое время в голове сиделки все сложилось: больному очень понадобилось в туалет, и он так старался призвать кого-то на помощь, что сумел даже произнести несколько слов.

Сидя задом в холодной бетонной дыре Дамир прислушивается и пытается управлять мышцами лица. Взор его тупо упирается в пыльный пол.

За углом раздается диалог. Похоже, сиделка встретила коллегу, которая сразу же взволнованно начинает говорить.

Дамир тихо и аккуратно вылазит из дыры и растягивается по нему, чтобы достать непослушной рукой из кармана штанов заветный пакетик.

-Ты еще не знаешь? Тогда скрепи сердце, матушка. Произошло нечто роковое. – доносится из-за угла. Туалетной двери нет.

Где-то минуту-две Дамир шарит непослушной рукой. Похоже, для бедняги это целая вечность. Наконец, он находит, что искал. В его дрожащей руке зеленый пакет, набитый большой горстью разноцветных таблеток.

«Копил пол жизни» подумал он.

-Для чего тогда все это было? Для чего двигаться дальше? – за стеной слышатся всхлипывания. - Все напрасно, Бог мертв! Снова эта пустота и скорбь, черная желчь в груди. Я не хочу к этому возвращаться, слышишь? Я не хочу! За что?

-Успокойся, маточка, возьми себя в руки. Он услышит! - зашептала первая сиделка.

Инвалид замирает с горстью таблеток в руке. Внезапная мысль.

-Он ничего не понимает. Хотя… - сиделка задумалась. - Это я уже ничего не понимаю. Лучше скажи, Отец еще может поправиться?

-Не знаю, у меня недоброе чувство. Что-то Дамир там долго…

-Ах, да, надо взять себя в руки. - сиделка сделала глубокий вдох. - Дамир, Дамирочка, ты в порядке, солнышко?

-Д-да…

-Ты сделал свои дела?

Не дождавшись ответа, сиделка заходит в отхожую комнату. Дамир в дыре, тело его обмякло.

-Вот и хорошо… Молодец… - приговаривает она, натягивая на рыхлое тело штаны.

Уложив Дамира обратно на кровать, Светлана трепетно зашептала колясочнику на ухо.

-Дамир, я должна тебе кое-что сказать… Кое-что случилось с твоим папой. Нашим Отцом… Ты должен быть сильным. Ты слышишь?

Дамир молчит. Рот его приоткрыт. Из края рта течет слюна.

-Папа тяжело заболел. Только не расстраивайся сильно. Он поправится…

Кажется, инвалид не воспринимает речь.

«Я так и знала» подумала Светлана.

Уведомление

«MindMaster – 15:20. Дамир: «Я смеялся безумно, осатанело…(читать далее)»

«Я смеялся безумно, осатанело.

Палата. Как же теперь он убог… Из-за крови, залившей мозг, его сознание туманно. Но когда его обставили, Придиус-старший понял, что произошло непоправимое. Понял внезапно. И Мессия заплакал, прикрывая лицо еще действующей левой рукой.

Инфаркт мозга.

Вот и конец пророческому распутству, лицемерной и разлагающей праведности. Праздник жизни кончился. И настало время расплаты.