Леонид Каганов - За водкой

— А потом?! — воскликнул Савка.

— А потом он обыскал меня, вынул все мои вещи и куда-то позвонил — сказал «куда надо». Осмотрел мои очки, часы, баллончик, сказал, что я спекулянт. И что я фарцовщик. Кто это?

— Это спекулянт. Который продает заграничные вещи.

— В общем, он сказал, что я поеду в Магадан. А потом достал папиросу и закурил. Точнее, попытался… — Василий умолк.

Все с нетерпением ждали продолжения.

— В общем, — продолжил Василий. — это было очень страшно. А он сел передо мной такой ногу за ногу, достал сигарету и вставил в рот, взял со стола мой баллончик, поднес его к лицу и зачем-то нажал, прикрыв ладонью так, чтоб на меня ничего не попало…

— Зачем?! — ахнули Антон Семенович и Савка.

— Не знаю!!! — воскликнул Василий. — Я сам в шоке! А дальше ему залило перцем глаза, он страшно заорал, и тут я понял, что это мой шанс. Я схватил очки, вылетел из комнаты и побежал! Мне что-то кричали вслед, но я бежал, бежал, бежал… Прямо сюда. Зря наверно? Меня видели все прохожие на улицах, по котором я пробежал. И они вот-вот будут здесь…

Антон Семенович положил руку ему на плечо.

— Вася. Ты сделал что мог, — сказал он. — Это я во всем виноват, я не должен был затевать такое опасное путешествие.

— Но вы же не знали, что машина неопределенного времени… Машина времени… Неопределенность…. — Василий окончательно запутался и смолк.

И тут вскочил Савка.

— Я сейчас все принесу! — крикнул он, рванул ручку двери и выскочил из машины.

— С ума сошел?! — закричал Антон Семенович, но Савка несся прямиком к подъезду ближайшего дома, распахнул дверь и исчез внутри.

Прошло ровно пять минут, дверь снова распахнулась и выбежал Савка. Он несся к машине большими скачками, в руках держал три бутылки водки, бережно прижимая их к груди.

Антон Семенович и Василий выскочили навстречу. Они проворно вылили все три бутылки в бак охладителя прямо на глазах изумленной старухи с клюшкой, залезли в салон, завели мотор, и последнее, что они увидели, прежде, чем мир утонул в фиолетовой вспышке, были два милицейских «Жигуленка» с мигалками, которые влетели во двор.

До дома, в свой родной год 2016, добрались без приключений, но в тишине. Антон Иванович заглушил мотор и изможденно откинулся на спинку.

— Я, ребята, думаю, что мы неправильно понимаем физический принцип нашего изобретения, — наконец произнес он. — Мы попадаем не в прошлое. Мы попадаем в параллельную вселенную, где не выжить ни дня. Я клянусь вам чем хотите — матерью, детством, научным руководителем своим клянусь, Шмидтом Иваном Генриховичем, вечная ему память, — ну не было у нас в СССР ничего подобного! Я точно помню, что водка была в любом продуктовом магазине, билеты выдавал кондуктор, очередей не было, повсюду плакаты с Гагариным, за песни про солдат никого не ссылали в Магадан, и никаких спичечных этикеток! Это какой-то искаженный мир, клянусь… — Он замолчал и повернулся к Савке. — Ну скажи, тебе-то как удалось?

— Я просто позвонил в квартиру и предложил купить заграничную куртку с Алиэкспресса. У меня же взрослый размер. Сказал, что хочу двадцать пять рублей. Они ответили, что денег нет. Предложили обменять на бутылку. Сторговались на трех.

— Так просто? — ахнул Василий. — В первой же квартире?!

— Во второй, — уточнил Савка. — В первой никого дома не было.

Тут только Антон Иванович понял, что на Савке и впрямь нету его черной кожаной куртки с ремешками и пряжкой в форме черепа.

апрель 2016

«Грелка» памяти Игоря Пронина