Леонид Каганов - За водкой

— Водку? — удивился Савка.

— Именно, — кивнул Антон Семенович. — Весь институт сейчас на картошке! Весь день помогают колхозникам убирать урожай где-то в Калининградской области, я уже не помню, где это, а по вечерам отдыхают… В общем, я стал искать, где продают водку. Ребята, вы не представляете, здесь все специализировано! В магазине «Рыба» — консервы. В магазине «Хлеб» — только хлеб. В магазине «Гастроном» — крупа и макароны. В магазине «Стол заказов» — вообще непонятно что! В ларьке «Союзпечать» — газеты и наборы спичечных этикеток…

— Чего-о-о? — удивился Савка.

— Наборы! Спичечных! Этикеток! Этикетки для коробок со спичками! В наборе.

— Их покупают, чтобы их наклеивать на коробки? — изумился Василий. — зачем?

— Да я откуда знаю!!! — застонал Антон Семенович и схватился обеими руками за голову. — Это совсем другой мир! Я вообще уже ничего не помню, как выяснилось! Короче, я стал спрашивать, где купить водку и нашел магазин «Вино». Специальный. Там стоит очередь огромная — все ждут, когда начнут продавать, орут. Я занял очередь. Говорят, через два часа откроется. Узнал, что водка стоит четыре рубля семьдесят копеек за поллитра. И пошел по улицам клянчить деньги… Ребята, как мне было стыдно… Я придумал легенде, что я командировочный, что у меня украли чемодан… А на меня смотрели как на вора, а одна женщина так и сказала: мол, хватит собирать на водку, товарищ, сейчас милицию позову… За час я набрал всего шестьдесят копеек! А потом зашел со всеми в трамвай, и… Вот тут мне повезло! Представляете, у них тут в трамвае билеты выдает автомат, но ручной! Они кидают монеты в щель, а потом крутят ручку, и отрывают билет с ленты! И там никакой автоматики! Ничто не считает, кто и сколько монет кинул! И все передают деньги по рукам с разных концов автобуса тому, кто ближе к этому ящику, и к нему приходят пригоршни мелочи! И вот я встал у этого ящика и начал принимать монеты и откручивать билетики… Господи, как это было стыдно, но как эффективно! Я сперва стеснялся, кидал пару копеек в щель, одну прятал в ладонь… А потом понял, что никто не смотрит, и стал просто крутит колесо! Я же все-таки профессор, у меня очки, у меня рубашка… Потом я пересел на автобус. Там проезд еще дороже! Пять копеек! А если багаж — то десять копеек! Правда, багажа я ни разу не видел, но так было на табличке написано. В общем, за полчаса я набрал на три бутылки, да простят меня местные жители… И я вернулся к магазину с полными карманами монет…

— Водка закончилась? — догадался Василий.

— Очередь прошла? — ахнул Савка.

Антон Семенович вздохнул.

— Нет и нет. Водку только начали продавать. Очередь совсем не продвинулась, только хвост вырос еще в три раза, и значит я уже почти близко. А рядом с первой появилась вторая очередь — очередь из тех, кто без очереди.

— Как это? — удивился Василий.

— Ты меня спрашиваешь?! Да откуда я знаю! Может, они инвалиды какие-нибудь! Или многодетные! Но по-моему просто самые наглые! И вот все стоят, все орут, у дверей драка, продавщица изнутри кричит, что сейчас вообще закроет и не будет продавать! И водку продают по две бутылки в одни руки. Только по две! А нам-то с вами надо три.

— Можно водой разбавить, — предложил Василий, — будет чуть хуже, но температура замерзания…

— А самое главное, — перебил Антон Семенович, — меня не пускают в очередь! Я им говорю: я за этим господином в кепке. А какая-то тетка кричит, типа, врешь, вас здесь не стояло, мужчина! И вся очередь начинает орать, толкаться… — Антон Семенович бережно вынул из кармана очки и нацепил на нос: одного стекла не было, по второму шла трещина.

— Так что дальше было? — напомнил Василий, выждав деликатную паузу.

— Дальше… — Он вздохнул. — Я сказал, что вызову милицию. И сразу меня стали бить. Сначала какая-то толстая тетка ударила сумкой, а потом подбежали мужики из очереди сзади, оттащили меня к стене магазина, разбили очки и попинали ногами… Это были звери, не люди! А потом у меня из кармана посыпалась мелочь, они накинулись и выгребли ее всю! Я остался без копейки. Ребята, мне было так больно, так обидно, что все эти мои деньги… наши с вами деньги… таким трудом зарабо… — Он осекся. — В общем, я заплакал. Заплакал от того, какие злые скоты наши люди. И пошел прочь от магазина. А за мной вдогонку кинулись два мужика… Я подумал, что они меня тоже будут бить, побежал от них, но они догнали и предложили выпить с ними! Они только что купили бутылку, и хотели разделить ее со мной, потому что видели, как мне плохо! Это был такой контраст — это звери, которые только что меня били, и эти мужики, может быть даже те же самые, по крайней мере в таких же кепках, которые были со мной так добры… В общем, мы взяли на время стеклянный стаканчик из автомата с газировкой, сели на детской площадке и выпили… И я им все рассказал! Кто я, как сюда попал, и почему мне позарез нужно достать еще три бутылки! И они поняли, и поверили, и обещали помочь! Один был Володя, он работал сторожем в автопарке, продавал горючее. Другой был Гена, он был партийный, но запойный, оказывается и так бывает. Мы стали вместе петь песни, как братья! Оказалось, я помню столько советских песен! И они твердо обещали мне помочь. Мы втроем вернулись к магазину, и стали ломиться в ту очередь, которая без очереди, мы лезли, кричали, мы стояли плечом к плечу и наконец купили еще три бутылки! И пошли обратно к детской площадке…