Александр Прозоров: Проклятый мустанг

– Это же гоночная машина! – возмутился было Молдер, но тут же махнул рукой: – Впрочем, неважно. Генри Тилер владел нашим «Мустангом» вплоть до девяносто третьего года, в котором Артур Тилер ухитрился снести автомобилем столб ограждения на развилке местного и федерального шоссе перед Гиббертом. И, как ни странно, не пострадал.

– Автомобиль? – уточнила Скалли.

– Нет, сам Артур Тилер, сын Генри Тилера, насколько я понимаю. Спустя месяц автомобиль был приобретен Бари Стимелом из Гибберта, а через год перепродан Роберту Бартуолоку. Через месяц Роберт подарил эту машину своему брату, Джоржу.

– Ты еще долго будешь забивать мою голову именами и фамилиями, Молдер? – не выдержала женщина.

– Уже заканчиваю, – кивнул ее напарник. – Потому, что в июне девяносто четвертого года Джордж Бартуолок был сбит грузовиком, когда ночью неожиданно выскочил на дорогу из своей машины.

– Действительно, интересное совпадение, – кивнула женщина.

– Машина перешла назад к брату погибшего, но Бартуолок тут же передал ее Доминику Кирцотьяну. Спустя два месяца некий Дмитрий Кирцотьян оказался под колесами «Понтиака», неожиданно остановив «Мустанг» посреди центральной улицы Гибберта и выскочив из нее на встречную полосу. Автомобиль был продан через магазин подержанных машин. Новый владелец через год продает его дальше, некоей Иржи Воланчи. Спустя три месяца она оказывается в реанимации, где выходит из комы спустя две недели после наезда на нее старенького «Шевроле», но через месяц все равно умирает. Судя по датам, едва вступив в права наследства, ее сестра тут же продает «Мустанга». Но уже не в Гибберте, где о машине наверняка идет дурная слава, а в Эдене, графство Рокингем. Угадай, что случилось спустя три месяца с новым владельцем? Ну, а следующими оказались семья Байзлавуков, эмигрантов из Польши, въехавших в страну перед самым падением берлинской стены.

Молдер небрежно кинул папку на стол и откинулся на спинку стула:

– Как считаешь, Скалли, пять однотипных аварий со смертельными исходами достойны того, чтобы быть упомянутыми в нашем отчете?

Женщина отодвинула от себя тарелку с недоеденным салатом и забрала у напарника документы. Быстро пролистала, пару раз остановившись на датах и именах, покачала головой:

– Это может быть простым совпадением.

– Может, – кивнул Молдер. – Два раза может. Три может. Но пять?!

– Ты думаешь, кто-то специально охотится на владельцев этого желтого «Мустанга»? – Скалли снова пожала плечами. – Ну, можно попытаться проверить алиби Алисии Паркер на даты предыдущих аварий.

– Ты опять не хочешь смотреть истине в лицо, – вздохнул Молдер. – При чем тут Паркер? Люди, на которых охотятся, так себя не ведут. Остановиться ночью посреди оживленного шоссе и выскочить из салона не глядя по сторонам способен только самоубийца. Получается, кто-то или что-то прячется внутри машины. Причем прячется целыми месяцами, а то и годами, но потом внезапно проявляется и каким-то образом вышвыривает пассажиров наружу. Человеческим фактором подобного не объяснить. «Мустанг» с момента аварии с Артуром Тилером больше не получил ни одной царапины, но похоронил уже шестерых своих владельцев. Похоже, что-то не так именно с ним.

– Угу, – кивнула женщина, возвращая папку. – Я бы тебе поверила, если бы не один пустяк.

– Какой?

– Чтобы в машине поселился злой дух, губящий своих владельцев, Артур Тилер должен был погибнуть в этом проклятом «Мустанге», а он жив! – Скалли промокнула губы салфеткой и решительно поднялась. – Так что, ни о чем, кроме странных совпадений, говорить не имеет смысла.

– А ты что, хотела бы, чтобы на автомобиле выросли рога, а вместо колес появились копыта?

– Мне бы ничего подобного не хотелось, – усмехнулась женщина, – но должна признать: в этом случае я согласилась бы с тобой сразу. Извини, мне нужно подписать акт о вскрытии.

– А вдруг, так действительно и было? – нагнав напарницу, Молдер схватил ее за локоть. – Почему все они вдруг выскочили из машины? Почему два ребенка, и двое взрослых людей ни с того, ни с сего кинулись из машины в стороны, позабыв обо всем на свете? Почему так же поступали предыдущие владельцы? Что они увидели? Чего испугались?

– Об этом нужно спрашивать не меня, а Елену Байзлавук.

– Так спроси.

– Сейчас нельзя. Ей дали успокоительное и она отдыхает. С допросом придется подождать до завтра.

– Не надо допрашивать, Скалли, – резко понизив голос, напомнил ей напарник. – Нужно задать только один вопрос.