Песах Амнуэль - Из всех времен и стран...

Рубинов пришел в Хайфское отделение Сохнута для того, чтобы получить некую подпись на некоем документе о компенсации за отсутствие не только багажа, но даже документа об окончании физического факультета МГУ, потерянного сохнутовскими эмиссарами в аэропорту Бен-Гуриона. Видимо, они решили, что сторож из Костромы не может иметь ничего общего с неким физиком с такой же фамилией. Возможно, они и правы, раз уж сам Рубинов не любил вспоминать свою юность. Но что было, то было. Может быть, он и рассказал бы, как оказался на костромском складе с дипломом столичного вуза в кармане, но, к сожалению… Впрочем, не буду упреждать события. Я и без того сильно затянул со вступлением, но, думаю, что это было необходимо.

Крайности сходятся — вы согласны?

Сабра и оле хадаш. Человек юга и человек севера. Вспыльчивость и задумчивость… А если добавить сюда еще и внутренние противоречия: нелюбовь к «русским» и желание исследовать феномен именно этой алии (у Барака), отказ от физики и желание сделать что-то именно в этой науке (у Рубинова)… В общем, совершенно ясно, что, встретившись случайно и обменявшись двумя репликами, два эти человека не могли не ощутить по отношению друг к другу чувства глубоко враждебной симпатии. Именно так, не нужно меня поправлять.

Кстати, Онегин и Ленский («лед и пламень») тоже сначала дружили, а чем все кончилось?

Иврит у Рубинова был ровно на таком же уровне, на каком находился русский язык у господина Барака. Так что они вполне друг друга понимали. А разговор у них начался с того, что Барак спросил у Рубинова как у коллеги-физика:

— У вас в университете теорию относительности изучали?

Рубинов оглядел мощную фигуру сохнутовского служащего с головы до пояса (ноги были скрыты столом) и сказал:

— Ани гам раити телевизия бэ Русия.

Обмен паролями прошел успешно. Во всяком случае, впоследствии, разговаривая с приятелями (от которых я, собственно, и почерпнул эту информацию), Савелий утверждал, что Барак понравился ему тем, что не обиделся, а дико захохотал и предложил выпить кофе. Будь Рубинов женщиной, он воспринял бы такое предложение как попытку сексуального домогательства, но, будучи мужчиной, решил — почему бы не выпить на халяву.

Так началась история, которая где-то в архивах Сохнута называется, скорее всего, «абсолютная алия».

— Зачем вы, — спросил Рубинов своего нового приятеля, — зазываете евреев со всего мира, если здесь нет ни работы, ни квартир?

— Евреи должны жить в Израиле. Все евреи. Ты понял?

— Я понял. Здесь и пяти миллионам делать нечего, а твой Сохнут хочет привезти еще тринадцать.

— Ты не понял, — загрустил Барак и заказал еще кофе. — И никто не понимает. Но ты ведь изучал теорию относительности!

— Теперь я действительно не понял. При чем здесь теория относительности? Ты хочешь, чтобы евреи мчались в Израиль со скоростью света?

— Нет. Ата дати?

— Ло, — мгновенно отреагировал Рубинов. — Ани хилони. Вэ ани ло мевин ма ата роце.

— Ло хашув. То есть, я хочу сказать, что ни ты, ни Сохнут, и никто не понимает простой вещи, написанной в Торе. Мессия придет тогда, когда все евреи соберутся на Земле обетованной. Все. И там ни слова не сказано о том, что только те, кто живет сейчас. Все — это все. Все, кто жил со времен Храма. Должны собраться здесь.

— Что ты несешь, дорогой? Они же умерли! Это ты не понимаешь, что написано в твоей Торе. Вот когда придет Мессия и возвестит царство Божие, тогда и воскреснут мертвые. Что-то ты ставишь телегу впереди лошади!

— Телега — это что? Объясняю еще раз, а ты подумай. Не как сторож подумай, а как физик. Мессия должен предстать перед всеми евреями — всех стран и времен. А воскрешение только тогда и сможет начаться, когда… как тебе объяснить?..

Трудно было объяснить, хотя сам Барак думал об этом не первый день. Рубинов, впрочем, был терпелив и после восьмой чашки кофе (Барак раскошелился даже на печенья) начал шарить по карманам в поисках хотя бы клочка бумаги. Не нашел и стал писать на салфетке — ну в точности, как в плохом советском фильме про гениального физика. Слава Богу, манжет у него не было…

Чтобы дальнейшие события стали понятны без дополнительных объяснений, сделаю небольшое отступление и попробую пересказать своими словами то, к чему пришел Барак и что так воодушевило Рубинова.

Итак, примем в качестве аксиомы (а как же еще относиться к истинам Торы, не нуждающимся в доказательствах?), что все евреи должны собраться в эрец Исраэль. Допустим, что мы (в лице Сохнута) добились своей конечной цели: каждый, кто считает себя евреем, или не считает, но числится им по паспорту, явился в аэропорт Бен-Гуриона и получил удостоверение нового репатрианта. Значит ли это, что на другой день явится Мессия?