Сурен Цормудян - Где была твоя душа…

— Верни мне Аню…

Дни проходили один за другим. Все стало унылым. Супруга замкнулась в себе. Она ходил на работу, в магазин. Но все стало другим. Серым, с оттенками черного. Они почти не разговаривали. Аня постоянно задерживалась с работы. Казалось, ее очень тяготило общество мужа. Человека, в котором она хотела найти сочувствие и понимание, но обманулась. Однажды вечером она поужинала, придя с работы, и снова стала собираться уходить.

— Ты куда? — Сергей не выдержал и все-таки задал этот вопрос.

— В моей боли меня понимает только один человек. Кто эту боль видит. — Равнодушно сказал она и ушла.

Аня действительно часто приходила к Шкловскому. Это было ее психотерапией. Ей становилось легче. Сегодня она снова пришла к нему. Дома она находится, не хотела. Шкловский пригласил ее в гостиную и извинился, сказав, что сейчас он немного занят.

— Я в своем кабинете набираю кое-какой текст. Если вас не затруднит, можете подождать в гостиной, когда я освобожусь. Вот пульт от телевизора. Прошу, присаживайтесь на диван.

— Хорошо, — Аня кивнула, и ее лицо посетила натянутая улыбка, — Спасибо вам за хлопоты.

— Ну что вы. Не стоит. — Шкловский удалился в свой рабочий кабинет.

Девушка не стала смотреть телевизор. Она сидела на диване в раздумьях и так и уснула.

Отца уже давно мобилизовали в фольксштурм, и от него не было никаких вестей. Шла тотальная война.

На ферме уже отчетливо была слышна приближающаяся канонада. Радио вещало о том, что с востока надвигаются дикие кровожадные орды варваров. Теперь оказывается, эти варвары умеют делать орудия. Причем такие орудия, что непобедимая армия третьего рейха неумолимо пятилась назад.

Эльза уже не думала о гуманности и заботе их правящего режима. Особенно сейчас. В слышимых раскатах приближающегося русского грома. Предвестника всесокрушающей бури. Каждый день она вспомнила последний день Филиппа. Но сейчас она подумала о том, сколько таких мальчиков и девочек убили бомбы армии ее народа? И в ответ ее народ получил не меньше бомб, которые тоже рвали на части детей. Сколько боли, еще большей, чем ее, германия принесла Европе и той далекой и огромной восточной стране? И чем это в итоге грозило обернуться. Да и обернулось уже. Что делали солдаты, которые угощали теперь уже мертвого Филиппа конфетами, в чужих странах? Что они делали с маленькими детьми, такими как Филипп, или молоденькими девушками, как она? Во имя чего все это было надо? Во имя блага нации? Что теперь получила нация? Раскаты грома оружия варваров с востока!

Это же возмездие!!! Да!!! Это шло возмездие!!! Никакой пощады не будет ее родине!!! Ее народу и ей!!! За то, что одни решили убить Филиппа, другие убили его, а третьи, и она в том числе, никоим образом этому не помешали!!! За то, что одни немцы в своих планах лишали жизни миллионы людей, другие немцы претворяли эти планы в жизнь, а она и германия этому не помешала!!! Ведь верила она, что все это на благо нации!!! Но какое ей благо, когда солнечного мальчика убили?

Мы заслужили все, что принесут нам русские, — думала Эльза. Но видеть то, что они принесут, она не хотела. И именно поэтому, мать найдет ее, сегодня в амбаре. Мертвую. Висящую в петле…

Аня проснулась в холодном поту. Оказывается, она проспала всего 10 минут. Но сколько всего там было, в этом сне. И сон ли это? Шкловский говорил, что сны часто отражают былую реальность прошлой жизни. Было очевидно, что Аня увидела реальность. Последний день Эльзы Куртсмаер.

Шкловский еще был занят, и Аня находилась в гостиной одна. Она стала расхаживать по комнате, думая об увиденном. Вернее вспомнившемся. Ей было плохо от пережитого, и она старалась отвлечься. Телевизор смотреть с его тупыми сериалами и умовыжигательными шоу совсем не хотелось. Она стала разглядывать многочисленные книги в большом шкафу. Большинство разумеется, труды по психологии. Однако была тут и поэзия. Бросились в глаза два тома Лермонтова в ярко желтом переплете еще советского издания. Она взяла один. Пролистала. Решила взять другой и книги на полке накренились. Теперь было видно, что за ними есть еще второй ряд. Она обратила внимание на толстую черную книгу. Ее можно было принять за библию. Но на переплете виднелись две белые буквы. МЕ… Девушка аккуратно достала ее. Mein Kampf. Adolf Hitler.

Зачем тут это книга?! Аня стала листать ее. Книга была на немецком языке. На многих листах были пометки карандашом. А в центре книги была заложена старая общая школьная тетрадь с потертой коричневой обложкой из дерматина. Тетрадь была настолько старой, что у нее была даже фиксированная розничная цена. 15 копеек. Девушка раскрыла ее… * * *