Феликс Кривин - Жизнь с препятствиями

Непостижимо, как мы ухитряемся жить во времени и пространстве, не имея подчас ни пространства и ни минуты свободного времени!

С каждым годом время летит быстрей, и если б мы жили тысячу лет, время сдувало бы нас с земли, как пушинку.

Время уже не течет, оно протекает, и никак не удается заделать пробоину.

Человек уходит, и затихают в пространстве его шаги… Но иногда они еще долго звучат во времени.

Работа дураков любит, но как печальны плоды этой любви!

Дело мастера до того боится, что работа совершенно не движется.

Не каждую обезьяну труд сделает человеком. И не каждого человека. И не каждый труд.

Если бы Ньютон так работал, его бы и близко не подпустили к закону всемирного тяготения.

Наш человек не сам по себе плох, его делает плохим занимаемое положение. Какие замечательные у нас люди и какие ужасные занимаемые положения!

Хитрый мужичок облучок: пристроился под задом у кучера и поглядывает на всех свысока.

У хорошего бухгалтера от перестановки не только сумма, но и разность не меняется.

Любовь — это единственный вид деятельности, где любители предпочтительнее профессионалов.

В известной крыловской басне трудяге псу несладко приходится, а комнатная собачка горя не знает. Одна у нее забота — на задних лапках ходить. Тот, кто ходит на задних лапах, освобождает от работы передние.

Некоторые наши граждане, как палки, вытащенные из колес, любят повспоминать, как они способствовали нашему движению.

В трудное время колесо Фортуны устроилось на должность простого тележного колеса и горько скрипело, что не может устроиться по специальности.

Мы вырубим все оазисы, чтоб они не заслоняли от нас пустынь, которые нам еще предстоит засадить деревьями.

Работа не волк, в лес не уйдет, не надейся!

Великий и могучий не всегда правдивый и свободный.

Чтобы придать чему-то новый смысл, необязательно предать старый.

Архаизмы — это слова, забывшие, что и они были когда-то неологизмами.

Слово, которое обобщает все краски земли, самое невыразительное и бесцветное слово.

Повествовательное предложение отличается от других тем, что там, где хочется спрашивать или кричать, оно умеет сохранить спокойную интонацию.

Строгий порядок букв в алфавите обретает смысл лишь тогда, когда его нарушают.

Слово «фашизм» в переводе означает «вязанка хвороста». Поэтому его так легко разжечь.

Умирают на земле имена. Сейчас уже редко встретишь Харлампия — Сияющего Любовью, Калистрата — Прекрасного Воина. А куда девался Павсикакий — Борец со Злом? Есть Акакий — Беззлобный. Есть Иннокентий — Безвредный. А Павсикакия — нет. Либо зло слишком сильное, либо Павсикакии уже не те, что были когда-то.

Никому не известные имена легко уживаются в одном тексте. Известным трудней. Больно видеть, как они, чужие и несовместимые, живут в нем, втайне ненавидя друг друга, но подчиняясь общему смыслу, которому призваны служить. Разве можно спокойно читать вот такую фразу: «Сёстры Наталья Гончарова, в замужестве Пушкина, и Екатерина Гончарова, в замужестве Дантес…»?

В имени Иван вся жизнь Ивана: нива — для работы, вина — для удовольствия, детский наив — в неумении отличить одно от другого и вечная вина по этому поводу.

Угоночная машина всегда приходит быстрее, чем гоночная.

Среди воров больше профессионалов, чем среди граждан других специальностей, потому что у них большая материальная заинтересованность.

Грабители говорят: «Сегодня мы вынуждены идти на непопулярные меры». Но постепенно их меры становятся популярными.

Закон — это запретный знак, не запрещающий в принципе, а предлагающий ехать в объезд.

Зло любит ревностью.

Ревность — это плод любви добра и зла.

Для иной современной свадьбы нужны не свидетели, а понятые.

— ЗАжили ли раны?

— И раны — эажИлили!

Сытость — диета ума.

Зависть — платоническая корысть.

Делая добро, не оставляй отпечатков пальцев: мало ли чем твое добро может обернуться.

Ох и до чего же трудно искоренить в себе троглодита! Но до чего же просто гордиться тем, что ты троглодит!

Когда космический корабль, выведенный на околоземную орбиту, был угнан на Марс, всем сразу стало ясно, насколько у нас преступность опережает науку.

Организованная преступность — самая организованная в стране.