Владимир Ильин - Будущее с грифом секретно

С большим трудом мне удалось добиться разрешения Самого на то, чтобы звонить по телефону жене, – и то в строго отведенные дни и часы и с массой всевозможных ограничений. Я не мог ничего сказать жене, я не мог ответить правду ни на один из тех бесчисленных вопросов, которыми она меня обычно засыпала… На первых порах мне было достаточно слышать ее такой родной, но такой далекий голос и неразборчивое милое лопотание сынишки, который в мое отсутствие потихоньку рос, начал ходить, а затем и говорить… Но такое общение на расстоянии все больше стало угнетать меня, и я уже проклинал тот день, когда согласился быть втянутым в эту сверхсекретную затею…

А вскоре я окончательно сломался. И произошло это в конце восемьдесят второго, после смерти Брежнева. Находясь в этом году, я решил нарушить запрет. Я только хотел позвонить жене и узнать, что теперь стало с ней и с сыном, как они живут и… и, наконец, что стало со мной самим к тому времени. Не буду описывать технические ухищрения, на которые пришлось пуститься, чтобы обмануть своих невидимых контролеров… Скажу лишь, что мне удалось, и с неописуемым волнением я смог набрать дрожащей рукой телефонный номер, словно выгравированный в моем мозгу. В этот момент я был сам не свой…

Простите, можно закурить? Черт, спички ломаются… Благодарю вас… Нет-нет, со мной все в порядке, сейчас это пройдет…

Мне тогда ответил незнакомый мужской голос, и у меня в душе сразу возникло сосущее предчувствие тревоги. Человек, ответивший на мой звонок, что-то жевал и явно куда-то торопился, но мне все же удалось вытянуть из него самое главное. Мои жена и сын были давным-давно мертвы… Они погибли в автомобильной катастрофе, куда-то ехали на такси, что ли, я так и не понял толком, да это, в сущности, было не очень важно… Погибли они мгновенно, не мучаясь, и случилось это девять лет назад… Всего через четыре месяца после начала моей работы в Проекте…

Уже потом, когда я, задыхаясь, ничего не видя, не слыша и не соображая, метался по этому, чужому мне, городу, стало, наконец, ясно и остальное.

Руководители Проекта сделали близких мне людей заложниками. Это была, по их мнению, твердая гарантия того, что ни в будущем, ни в настоящем я не выкину какой-нибудь фортель. С помощью этого рычага они крутили и вертели мной, как им было угодно. А после катастрофы придумали выход из положения, используя монтаж из записи голоса моей жены. Ну а с голосом ребенка им было еще проще организовать фальсификацию…

Меня дурачили все это время, потому что я был им нужен.

Они дурачили меня и в отношении работы. Они вовсе не собирались предавать гласности существование Проекта и полученные результаты. Зачем? Им самим нужна была информация о будущем, чтобы быть застрахованным от каких-либо политических сюрпризов, угрожающих их положению "рулевых в государстве". Они хотели во что бы то ни стало сохранить ту бесчеловечную социальную систему, в которой каждой личности была уготована учесть пешки и в которой отдельные люди обманывали целые народы… Они хотели увековечить свою власть…

О многом я передумал в тот черный день. Первой моей мыслью было – не возвращаться, остаться и затеряться в этом неуютном, полном хаоса и проблем, но все-таки более свободным, чем раньше, времени… Но потом я решил отомстить Им. Я решил отплатить своим шефам их же монетой. Долгое время они, извините за выражение, пудрили мне мозги, и я решил, что настал мой черед вводить Их в заблуждение…

С этого момента я стал снабжать руководство Проекта самой настоящей дезинформацией о будущем. Я намеренно менял весь ход событий в стране после восемьдесят второго года. Я сам сочинил сценарий, выдавая его за реальность. Естественно, в этой моей выдумке не было ни Горбачева, ни перестройки, ни Ельцина…

И еще одна деталь не давала мне покоя. Я тщательно просмотрел всю прессу будущего, перерыл горы документации в архивах и спецхранах, но нигде так и не нашел даже намека на Проект-90. Будто его никогда не существовало… Что с ним стало после апреля восемьдесят пятого? Были возможны два варианта: или Проект каким-то образом прекратил свою деятельность еще до указанного времени, не оставив после себя ни следа, или же… Или он действует и поныне, но ушел в такое "глухое подполье", что найти его невозможно.

И тогда я решил, что в любом случае потомки должны знать правду, чтобы их никто не смог водить за нос красивыми сказками о "светлом будущем". Я позвонил в редакцию вашей газеты… Почему именно вам? В других местах мне могли не поверить, а вы любите печатать подобные вещи, уж извините за откровенность…