Рудольф Коло - Вокла [СИ]

— А кто говорит?

— Не знаю, неизвестность.

Максим давно понимал, что существуют формы получения ответов, без чего не представляется возможной жизнь в нашем трёхмерном пространстве. Но гадание, он всегда считал общением гадалки со своим бессознательным. Умение спрашивать бессознательное и получать от него ответы, а по раскинутым картам толковать проблему, было главным в гадании. А чтоб это главное проявилось, хотя бы на половину, карты визуально помогали запрограммировать слушающего о его грядущем, программа передавалась в бессознательный мир этого человека и там, когда что-то в будущем сбывалось, запускалась, ассоциативно налаживая проекции на сознание. Таким образом, утверждалась вера в гадание, снова и снова хотелось приходить к гадалке.

— Твои предсказания сбываются часто? — поинтересовался Макс.

— Они не мои, они мной произносятся, передаются через меня, словно через антенну эфирный сигнал, и доносятся тому, кто хочет знать неизвестное.

— А что сбывалось из того что ты гадала себе?

— Вчера, перед тем как выйти встретить бабушку, я знала, что будет встреча и знакомство с человеком близким мне по судьбе. Так показали карты.

Максиму нечего было сказать, с такими доказательствами не поспоришь, ведь встреча состоялась. Однако доверять карточным комбинациям больше чем своей логике он не хотел. Скорее всего, это могло быть, а могло и не быть.

Молодая пара гуляла по берегу быстротечной реки. Ребята шутили, наблюдали за стрекозами, бросали горизонтально камешки вдоль поверхности воды, считая подскоки над поверхностью.

— Максим, а что ты поглядываешь на мою руку?

— Ты сегодня без перстня? — вопросом ответил юноша.

— Я не одела его потому, как не знала, что буду делать. Мало ли, может мы с тобой сейчас бегали бы и прыгали бы, а кольцо великовато, могло соскользнуть незаметно и потеряться. Это кольцо сделал прадед, он был ювелирных дел мастер, сделал его для прабабушки в единственном варианте.

— А как звали твою прабабушку?

— Как и меня, Маша. Она тоже гадала. А откуда ты знал о змеях?

Молодому человеку ничего не оставалось, как рассказать Маше правду об остановившемся времени в троллейбусе. Максим рассказывал и не верил, что девушка воспримет всё услышанное серьёзно. В конце рассказа юноша стал даже оправдываться.

— Ты только не подумай, я не сумасшедший и это мне не приснилось. Я никому ещё о случившемся не рассказывал, боюсь, что меня не поймут.

— Я тебе верю, — ответила Маша, — верю, потому, как это перстень никто не рассматривал так близко кроме меня и бабушки. Бабушка отдала перстень мне, потому как дочерей и внучек у неё кроме меня нет, а кольцо по женской линии передаётся.

— Я хочу ещё рассказать тебе одну историю…

И Макс рассказал историю о неопознанном существе, которое условно назвал образом, а так же о векторе времени, прячущегося среди цветов и забирающем человеческую жизнь.

Время приближалось к полудню, солнце входило в зенит и становилось очень жарко, нужно было возвращаться домой. Максим и Маша договорились встретиться вечером на том самом месте у реки, где молодой человек рассказал троллейбусную историю.

— Бабушка, ты во дворе? — открыв калитку, спросил Максим.

— Максик, внучек, я в саду, — ответила старушка.

— Вижу-вижу… — приблизившись к сараю, сказал внук.

— Как прошло свидание? Маша, она девочка скромная, единственная у родителей, но с характером, предпочла жить с бабушкой.

— Хорошо, бабуль, ходили к речке, на волны смотрели, стрекоз пугали, глупостей не было, не переживай.

— Не переживай, говоришь. Когда свои дети и внуки будут, тогда поймёшь меня, старую. А что в такие годы тебе понимать? День загадочный какой-то, в палисаднике вырываю проросший бурьян, смотрю, фиалка появилась, взрыхлила возле её землю, а сейчас смотрю, фиалки нет, а место рыхлое есть. Вырвать ведь никто не мог…

Максим догадался, что представляла собой пропавшая фиалка. Тему разговора развивать не имело смысла, бабушка в историю с вектором времени всё равно не поверила бы. Поэтому внук нашёл другую тему для продолжения беседы и решил поговорить о тех, кто явно не подпускал к себе цветы.

— Бабуль, как ты думаешь, сколько лет было бабе Яге?

— Четыреста лет было точно, не меньше. Не зря же ей дали прозвище Костяная нога. Старая, костлявая долгожительница.

— А цветы у неё были? Хотя бы на окне в горшках?

— Максик, какие цветы у бабы Яги, не было цветов у старухи. А вот груды черепов человеческих, да казаны колдовские, были. Что тебя на сказки потянуло?