Фима Кибальчич - Пыльца в крови

– Вы же хотели от меня доказательств, генерал-майор? Вы их получили. А теперь идите в пределы со своим пафосом.

Тим, пытался собрать на груди заляпанный кровью китель и удержаться от качки на слабых ногах. Каждый миллиметр его растерзанного тела пульсировал болью, голова кружилась, но мир воспринимался так остро, так пьяняще отчетливо. С привкусом сладостной безотчетной тоски.

– Значит, это и было доказательство? – прищурился генерал-майор.

– Да, и вы знаете это.

Сейчас следователь выглядел совершенно другим. Никакой расслабленности. Застегнут на все пуговицы, собран и зол. Ему явно не понравилось то, что произошло, и он не ожидал этого.

Может, попросить у него глоток коньяка? Нет, теперь вряд ли поймет правильно.

– Дурак! Завтра ты будешь молить меня, чтобы я пропустил тебя к изоморфу.

Тим истерически засмеялся.

– Вы это мне говорите? Вижу, что хорошо изучили материалы по изоморфам, генерал-майор. А знаете, откуда они нарисовались в ваших файлах. Думаете, долбаная аналитика Центрального компьютера? Знали бы, не вызывали меня.

Тим прижал руку к глазам. Образ Ирта под веками вызывал одновременно ужас и сладкое желание принадлежать ему без остатка, стать удобрением. Ларский пристально смотрел на него и молчал. И хорошо. Следователь получил все, что ему было нужно, дальше разберется сам.

– Все верно, я захочу к этой твари. Но не так быстро. Пару дней смогу продержаться… Зубами за стенку. А потом пути назад не будет. И у меня еще три года на Дальних Пределах.

Тим помолчал и тихо добавил:

– Я переживал и более страшную ломку.

Следователь комитета межпланетарных расследований Никита Сергеевич Ларский просматривал досье капитана второго ранга Тима Граува и матерился сквозь зубы.

То, что произошло в камере предварительного заключения, было невероятным и совершенно неожиданным, и главное никак не следовало из той информации, доступ к которой имел Никита для проведения следствия и работы со свидетелем.

Плантиморф, совокупляющийся с человеком. Исходя из особенностей видового развития и размножения этой расы, ничем иным, как совокуплением, это нельзя было назвать. Но это для дела значило только одно – Ирт не мог убить инсектоида. Во всяком случае, таким способом. Проникнув внутрь ростками. Мог только силой в непосредственной драке, но таракана так не возьмешь, да и убили его, не просто оторвав голову.

Когда бешеная планетка Орфорт, удаляясь от своего светила, входила в Пояс холода, изоморфы переходили на социальный тип развития и заводили себе партнеров. Хотя данные об этом были самые общие, ученые космобиологи называли таких партнеров симбиотами, потому как за их совокуплением – своеобразным регулярным прорастанием друг в друга и взаимным опылением следовал процесс странной постепенной трансформации – особи этого союза, подбирая оптимальную генетическую комбинацию, становились совершенно одинаковыми. На клеточном уровне, а не просто меняли форму в зависимости от того, что испытывали, как это изначально было свойственно всем изоморфам. Дальше пары как-то размножались или срастались в одно существо – но дело это было темное, не исследованное.

Важно другое.

Если после первичного совокупления один изоморф не уничтожал другого – они становились постоянными партнерами. Причем, что забавно, – никаких сторонних связей. И пока не пройдет цикл генетической рекомбинации и размножения – плантиморф просто не способен прорасти в другую особь. У него как бы… не растет.

Хорошо, у людей не так.

Ирт и убивать таким способом не может. Никого не порвет в клочки, если только не собственного симбиота. И тогда освободится от этой связи.

Капитан второго ранга Тим Граув стал симбиотом Ирта с планеты Орфорт. Вот только человек под плантиморфа измениться не может, лишь станет зависим от его спор, как от наркотиков. И Ирт не в состоянии стать человеком, он будет биться об своего человеческого партнера, как об стену. Хотя кто их разберет…

Эта фраза обезумевшего от боли капитана, что о свойствах плантино-морфов узнали не без его участия… и о симбиотической связи с человеком. Действительно, Ларскому не попадались вереницы людей-симбиотов с Орфорта. Никита хмыкнул, думая о столь странной зависимости. Хотя молодого капитана ему было все же жалко, и, почесав кончик носа, он вернулся к досье.

Граув блестяще окончил Военно-воздушное училище. Амбициозный, увлеченный и талантливый, он за два года летной практики наработал впечатляющую проектную историю и приобрел навыки аса в полетах на истребителях. Военно-космическую академию он миновал на сверхскорости и в двадцать семь лет уже командовал первоклассным крейсером исследовательской флотилии. Потом одиночный, наперекор прямым приказам прыжок в космос, бесследно исчезнувший корабль и поиски, поиски…