Эммануил Зеликович: Следующий мир

Я взял бинокль и приступил к наблюдению.

Мир Юйви клокотал и кипел. Мощная волна энтузиазма объединила разрозненные части трудящихся масс. Огромные толпы запрудили города и деревни, слушая речи ораторов; они охватили и зажгли миллионы. Организованные рабочие патрули, раскрывая дома заточения, освобождали тысячи узников. Производя повальные обыски, они вытаскивали из дворцов и убежищ главарей буржуазного строя — пухленькие «сливки общества», офицерство, полицию и прочих приспешников системы рабов и насилия. Их обезоруживали и сажали по тюрьмам.

Вскоре дошла очередь и до политической тюрьмы, ограду которой мы уничтожили. Прибывший туда отряд вооруженных рабочих бригад был встречен бурным ликованием толпы.

— О, как мне хотелось бы быть теперь там, слышать их счастливые возгласы и переживать с ними восторги и радость! — воскликнул я.

Взглянув на мое лицо, Афи улыбнулась, подала пилоту знак, и через минуту мы опускались у огромного здания тюрьмы. Заметив падающий снаряд, бригады оттеснили толпу, образовав для посадки свободное место. Афи перекинула мне через плечо аппарат с эластичным рукавом и рубиновым наконечником.

— Будьте крайне осторожны: это — аккумулятор с шестью видами лучей. Вы поможете освобождать заключенных.

Отвинтили крышку, и все вышли наружу. Я вступил на чужую планету.

Масса пела революционные гимны. Это чувствовалось в подъеме и ритме, свойственном, очевидно, пролетариату всех миров. Затем из толпы послышались бурные крики, и бригады, подняв свои правые руки, вплотную приблизились к ийо. Произошло братание населений различных планет: классово угнетенного, но вступившего на путь завоевания свободы, и уже свободного, бесклассового, совершенного.

Тао поднял руку и громко заговорил. Когда он кончил, толпа отодвинулась, бригады образовали шеренги, а мы вернулись в снаряд. Пилот коснулся руля, корабль поднялся и повернулся параллельно фасаду тюрьмы. Ийо заняли места у приборов. На мгновение вспыхнули яркие фиолетовые лучи, и с оглушительным грохотом обрушились тяжелые железные двери. Из впадин посыпались десятки тюремщиков с гранатами, которые тотчас же взорвались у них же в руках. Двойной вопль потряс атмосферу: боли раненых и ликования толпы. Поднявшееся ядовитое облако было уничтожено розовыми лучами. Я хотел уже выскочить наружу, но Афи схватила меня за руку.

— Стойте — возможна засада.

Несколько ийо, покинув снаряд, прошли мимо трупов и с группой рабочих проникли в тюрьму. Вторично раздались взрывы и вопли…

Путь свободен!

Мы вышли и вместе с бригадами вступили в мрачное здание. Толпа рванулась за нами.

Сверкнула синяя молния, хрустнул замок…

Я приблизился к ближайшей камере и поступил, как научила Афи. Сверкнула синяя молния, хрустнул массивный замок, и дверь отворилась. Мы заглянули внутрь и вскрикнули: в темноте и вони копошилась на протухшем сене кучка немых гниющих существ… Их тотчас же вытащили на воздух и свет. Я не берусь описать увиденный ужас. Кроме всего, несчастные были еще плотно закованы в кандалы. Одного за другим освобождал я своими лучами, но они не в состоянии были двигаться.

— Хуже, чем на Земле… — пробормотал я, дрожа всем телом.

— Молчите! — раздраженно крикнул профессор. — Вы просто не знаете всего того, что там творится!

— Идемте дальше, — тихо сказала Афи. — Им будет оказана помощь.

В течение получаса мы раскрыли вместе с юйо сотни камер и освободили узников. Их немедленно выносили на двор, отдавая на попечение санитарных отрядов и дружно работавших медиков обеих планет.

Вскоре тюрьма опустела.

— Уничтожим этот позорный притон буржуазной культуры! — воскликнул Тао на трех языках: Айю, Юйви и Земли.

И представители трех планет, хором ответив на разных наречиях, тотчас же подняли руки:

— Единогласно!

Все удалились, мы сели в снаряд и поднялись над зданием. Крыша тюрьмы осветилась на мгновение лучистой радугой, затем раздался оглушительный взрыв, взвилось облако быстро рассеявшейся пыли, и на месте колыбели страдания и мук осталась груда золы и развалин…

Бурное выражение восторга, мощно прорвавшее тысячи уст, огласило пространство…

Затем бригады, окруженные сверкающими на солнцах великанами, поднялись на место бывшей тюрьмы.

Подняв руку, Тао произнес короткую фразу, и вторичный взрыв ликования, смешанный с мелодичным «у-ва-у», потряс атмосферу.