Лазарь Лагин - Атавия Проксима

– Хороши жуки! – облегченно рассмеялся давно уже улыбавшийся профессор. – Самые натуральные самолеты. Бомбардировщики! Один, два, три, четыре…

Все трое высунулись из вновь раскрытых окон машины и с наслаждением вслух, громко, как дети, только что овладевшие упоительной тайной счета, считали гремевшие над ними самолеты, счастливо подмигивая друг другу, словно это было бог весть какое счастье и невидаль наблюдать, как мчатся в безопасности над атавской землей атавские металлические чудища, предназначенные для убийства и разрушений во славу кентавра.

Бомбардировщики прогремели, постепенно затихая, пока не растаяли в узеньком грязно-голубом зазоре между унылой, серой пеленой поля с маленькими серыми зубчиками домов на самом горизонте и низкой темно-сизой кровлей тяжких сплошных туч.

– Значит, в Кремп? – переспросил профессор. – Едем в Кремп.

– Только где мы там остановимся? – фрау Гросс озабоченно пожала плечами. – В гостинице нам сейчас уже нельзя. Все-таки мы вроде как бы заразные. Зачем людей заражать…

– Это ты права, – согласился он и сбавил скорость.

– Меня вы не заразите, – учтиво заметил Наудус.

– Вам мы, конечно, не опасны, – отвечала профессорша с наивозможнейшей язвительностью. – Что правда, то правда.

– Я это в том смысле, что не согласитесь ли вы оказать мне честь и остановиться у меня?

– А что ж, – сказала она, почти не задумываясь. – И окажем.

– Не знаю только, понравится ли вам моя квартира…

– Понравится. У нас на луне народ нетребовательный.

«Даже для приличия не подумала отказаться». Наудус был покороблен этим обстоятельством, хотя приглашал их от всего сердца и был бы искренне огорчен, если бы они не приняли его приглашения.

– Если удастся сразу сделать эти прививки, – обернулся к нему профессор, – мы у вас задержимся часок-другой, не больше.

– Хоть месяц! Я вам так обязан… Только боюсь, что вам у меня покажется слишком бедно…

Вот уж в чем Наудус кривил душой! Он не сомневался, что мебель в его квартире не может не понравиться самому привередливому человеку. Конечно, если он не из дома Перхоттов или Падреле. Ах, как хорошо, что он додумался в свое время приобрести мебель в рассрочку на три года!

Молча и не спеша они проехали километров десять, не встретив ни одной машины. Это оправдывало опасения профессора. По всей вероятности, где-то северней Кремпа уже действовал новый заградительный кордон. Ну что ж, тем более спешить было некуда.

И вдруг откуда-то из-за горизонта со стороны Монморанси и Кремпа донесся еле слышный частый дробный треск, перемежавшийся размеренным и четким похлопыванием, словно кто-то молотком загонял в фанеру железные гвозди. Стукнет раз-другой, отдохнет и снова стукнет несколько раз.

Супруги Гросс молча переглянулись. Наудус заерзал на заднем сиденье:

– Там, впереди, пулеметы!

Гросс остановил машину, чтобы получше прислушаться.

– И пушки, – добавил он.

– Заградительная застава? – с дрожью в голосе спросил Наудус.

– Сколько отсюда до Кремпа? – не отвечая на вопрос, спросил профессор.

– Километров тридцать пять.

– Значит, не застава.

– Будем поворачивать? – спросила профессорша.

– А куда? Поедем потихоньку. Повернуть всегда успеем.

Они снова тронулись в путь, время от времени останавливаясь, чтобы прислушаться. Стрельба усиливалась, учащалась и приближалась.

Вскоре они заметили самолеты (отсюда казалось, будто они все – и истребители и бомбардировщики – сбились в беспорядочную кучу), искорки, вспыхивавшие вокруг самолетов, крутые, нетаявшие белоснежные комочки дыма. Как и у всех, кому привелось наблюдать картину этого боя, у наших путешественников поначалу создалось впечатление, что наверху происходят воздушные учения. Но вот в дыму и пламени завертелся и грохнулся вниз один, потом другой самолет; на земле занялись первые пожары.

– Занятно! – пробормотал профессор, притормаживая машину. – В высшей степени занятно…

– Боже мой! – простонал Наудус. – Она может погибнуть!

– Ваша невеста?

– Моя мебель! Я еще за нее не выплатил, и она у меня не застрахована…

– Я думал, вы беспокоитесь о невесте, – брезгливо сказал Гросс.

– Я и беспокоюсь о невесте: на какие деньги мы будем жить, если придется еще почти два года платить за мебель, которой уже нет!

– Тьфу! – рассердился профессор. – То мебель, то невеста. Кто вам в конце концов дороже?

– Вы не должны были этого говорить, сударь! – чуть снова не расплакался Наудус, но выглянул на дорогу и озабоченно промолвил: