Андрей Бондаренко: Народная Воля – 2017

– С конечной целью – «расчленить» Россию на семь-пятнадцать независимых государств?

– Естественно. Вы, Бернд, не так и безнадёжны…. Итак, была разыграна «чеченская карта». Всё шло по плану. Москва, устав от активных боевых действий и регулярных терактов, уже была готова признать (пусть и частично, с переходным периодом), независимость Чеченской Республики. При этом, здравомыслящие люди однозначно понимали, что вскоре после этого события начнётся «эффект домино». То есть, все национальные российские республики и прочие территориальный образования выстроятся в очередь – за вожделенной независимостью…. И, вдруг, откуда не возьмись, появляется Владимир Дорогин. Становится Президентом России, ну, а дальше вы знаете…

– То бишь, данная операция была могущественным ЦРУ безнадёжно проиграна? – язвительно хмыкнув, уточнила Аля.

– Всякое случается, – не стал спорить Пушениг. – Не ошибается только тот, кто ничего не делает. Диалектика жизни, так сказать…. Но, мои господа и дамы, что следует делать после свёртывания проваленной операции? Правильно, организовывать и планировать следующую…. На этот раз высоколобые аналитики решили, мол, пусть многострадальная Россия «развалится» сама. Что называется, «изнутри», но с нашей ненавязчивой помощью и негласной поддержкой. Согласно следующей историко-философской сентенции, мол: – «Если в стране элита (включая армейскую), состоит сплошь из воров и жуликов, то такая страна, безусловно, обречена на распад и исчезновение…». Ничего хитрого. Обнаглевшей и зажиревшей элите – рано или поздно – окончательно надоест сильный и независимый Президент. Его – со временем – обязательно заменят на слюнявого и безвольного либерала. А там и до подписания очередных «Беловежских соглашений» не далеко…. Понятно излагаю?

– Доходчиво и красочно, – одобрила Алина. – Хотя, всё это и так было ясно-понятно – как Божий день…. Кстати, а что будет дальше? То есть, со мной и моим мужем? С телом господина Аматова? Ну, и с…м-м-м, с проводимой ЦРУ операцией?

– Операция, конечно, будет продолжена, – высокомерно поморщился Митя. – Создадим новый «финансовый центр». Причём, мощней этого. Естественно, совсем в другой стране…. Аматов? Будет официально считаться, что он покончил жизнь самоубийством, подсыпав – сам себе – яда в вино. И предсмертную записку, как и полагается, найдут в кармане его белоснежного пиджака. Кто вызовет полицию? Естественно, слуги. Или же охранники, которые приедут утром…. Теперь, молодожёны, по вам. Будете доставлены на ближайшую базу НАТО. Извините, но больше ничем не могу порадовать. Вашу дальнейшую судьбу будут решать совсем другие люди. Высокого, так сказать, полёта…. Примерно через полтора часа поменяется охрана этого коттеджного поселения. В новой смене – наши люди. Посадим вас в машинку и поедем с ветерком.

Раздался едва слышный щелчок, и Митрий Пушениг, в голове которого образовалась крохотная дырка, соскользнул со стула на пол…

В гостиную – из тёмного коридора – прошли супруги Наливайко.

– Привет отвязанным «народовольцам»! – пряча в дамскую сумочку чёрный пистолетик с глушителем на стволе, непринуждённо поздоровалась пухленькая Оксана.

– И вам, доблестные «фээсбэшники», не хворать, – насмешливо откликнулась Аля. – Вовремя прибыли. Молодцы.

– Уже прояснили ситуацию? Шустры. Ничего не скажешь…

– Пристрелите? – криво усмехнувшись, поинтересовался Лёха.

– Очень надо, – обиделся Игорь Наливайко. – Отвезём на одну комфортабельную, тщательно охраняемую виллу. Причём, прямо сейчас, пока «наших» охранников не поменяли…. Обнаружили у фигуранта что-нибудь интересное?

– Вон – ноутбук стоит, а рядом с ним – полиэтиленовый пакет.

– Спасибо, конечно. Потом сочтёмся.

– Мы на вилле будем присутствовать в качестве арестантов? – по-деловому уточнила Алина. – Или же – заложников?

– Это, подруга, как посмотреть, – многозначительно хмыкнула Оксана.

– А, как надо правильно?

– Конечно, с философской точки зрения и никак иначе. Мол, сегодня – заложники. Завтра – арестанты. Послезавтра – задержанные. Ещё через некоторое время – коллеги и товарищи по оружию…. Диалектика жизни, не более того. Её, однако, понимать надо…

По тёмно-серым водам Ладожского озера, без видимого труда преодолевая мелкие боковые волны, шёл солидный катер импортного производства, оснащённый двумя моторами: основным – в пятьдесят лошадиных сил, и резервным – двадцатисильным.