Алексей Федорочев - Видящий. Книга 2

— Вы все же были там?! — обвиняюще тыкает в нас пальцем Борькина зазноба, стоит нам расстаться с восьмиклассницами и отойти от кафе.

— Да, были.

Ой, дурра-а-ак!!! Боря! Ради бога, заткнись!

— Были! Знали! И мне ничего не сказали?!

— А зачем говорить?

Над ответом на такой простой вопрос Люда виснет. А я прямо чувствую, как сгущаются тучи над головой гасителя.

Боря! Ты был мне хорошим другом и товарищем! Обязуюсь похоронить тебя со всеми почестями и навещать твою могилку не реже раза в год!

— А, по-твоему, это неважно?!! Как?!! Скажи, как? Как можно было утаивать от меня такое?!! — находятся, наконец, слова у старосты, до этого только и способной беззвучно раскрывать и закрывать рот, подражая рыбам.

Прикидываю время до звонка и, оставив ссорящихся голубков, несусь в цветочный, в котором, благодаря Борису, действительно стал постоянным клиентом.

— Опять? — с милой, но ехидной улыбкой спрашивает меня хозяйка.

— Ага!

— Свидание? Поссорились?

— Поссорились!

Очередной букет для девушки собран в рекордные сроки.

— С вас сорок рублей!

— Спасибо!

Но на этот раз цветы, улещевания, все оказывается бесполезно — Люда показательно обиделась. Борис, снимая с ушей бутоны хризантем, тоже обижается. Я, призвав всю выдержку, стараясь не заржать (а сценка с товарищем Сааховым из «Кавказской пленницы» так и стоит перед глазами), принимаю сторону Чёрного. Обиды — обидами, но так унижать моего друга перед всем классом девушке не стоило. В итоге мужская половина класса за исключением не скрывающего своего счастья Щелокова сочувствует Борису, а женская (не будем врать — есть исключения) — на стороне считающей себя оскорбленной Людмилы. Остаток учебного дня проходит в такой напряженной обстановке, что я успеваю выбросить из головы неожиданную встречу с сестрой, а, как показало будущее — напрасно.

Несмотря на негодование, Борис отлично держал себя в руках. Как бы то ни было, но ссора с Людой по накалу страстей до неожиданного взрыва не дотягивала, так что срыва не произошло. Разве что, почти не сговариваясь, решили прогуляться перед посадкой в катер.

— Скажи… Как видящий … У нас с Людой может что-то получиться?

С сочувствием кошусь на напряженное лицо товарища. С момента моего признания вся наша команда не по разу спросила у меня насчет силы тех или иных персонажей, в частности Ваня не постеснялся спросить про перспективы с Ириной, и только Борис до сих пор ни разу не попытался воспользоваться моими способностями в личных целях.

— Маловероятно, если честно.

— А почему сразу не сказал?

— А ты бы услышал?

— Ясно… Тогда… все к лучшему, наверно?

— ХЗ

— Что значит ХЗ?

— Хрен знает.

— Это точно…

Маршрут для проветривания мы выбрали нетривиальный — повинуясь Борькиному настроению, двигались какими-то задворками, поэтому задний двор онкологической больницы вырос перед нами абсолютно неожиданно. Рак, бич всех времен и народов, почти не излечивался и здесь. Нет, для целителей, типа матушки, это была не такая уж и непосильная задача, хотя и не все так просто, как хотелось бы. Проблема в специализации — вы же не пойдете вырывать зуб к светилу нейрохирургии, а та же мама была скорее хирургом экстра-класса, чем терапевтом или, тем более, онкологом. Вот и получалось, что целителей именно по данному профилю было единицы, и брали они за излечение ой-ой-ой, как много. Были еще и медартефакты, способные поддерживать ремиссию бесконечно долго, но, учитывая их стоимость, а также цену и дефицитность батареек-«лечилок», позволить себе такое могли только очень и очень состоятельные люди или одаренные жизни . Но маги как раз и не болели этой гадостью, по крайней мере, о подобных случаях ни разу не слышал.

Нехорошо строить планы на несчастье других, но женщина, глотающая бессильные слезы, катая кресло с молодым иссушенным парнем по парку больницы, подтолкнула на новую мысль. Идею с бывшими пилотами я не оставил, но теперь это не было таким актуальным, а учитывая, что срок восстановления источника при самых радужных перспективах был не менее полутора лет, с тем же успехом существующие вакансии вполне могли закрыть и обычные люди. Так что уже к концу недели в нашем агентстве появились два отставных майора и капитан, преданные мне не хуже, а может, и лучше собак — ведь шесть «лечилок» в неделю, которые я заряжал практически мимоходом, обеспечивали их детям возможность жить нормальной жизнью.