Александр Меньшов - Пройти лабиринт

В дверь постучали. Михаил мгновенно напрягся, нащупывая «КЛЮЧ».

Он медленно приблизился к дверям и глухо спросил:

— Кто там?

— Обслуживание номеров.

— И что?

— Вы заказывали ужин в номер.

Михаил напрягся, пытаясь вспомнить.

— Разве?.. Ах, да.

Он открыл дверь, впуская молодого конопатого парня с тележкой. Когда тот ушел, Михаил направился в ванную комнату и долго стоял под холодным душем.

В голове медленно складывался план.

«В моих ли силах изменить мир? — тихо спросил он себя. Душу рвали противоречия. — Ну, почти как Гамлет! Быть — не быть».

Михаил опустился вниз.

Профессора начинало пронимать. Давно он не вступал в такие ярые дискуссии. Тем более со студентами. Начали с социальных реформ, а кончали уже чуть ли не призывами к свержению политического строя и социальной революцией.

Не хватало еще потом, чтобы из СБУ к нему пришли на душеспасительную беседу.

— Это все юношеский максимализм, — проговорил он как можно более ровным голосом. — Вы слишком романтично смотрите на жизнь. Думаю, что с годами к вам вернется истинное понимание вещей…

— С годами нас начинают «убивать» неудачи! — возразил этот настырный студент, затеявший спор. — Лишь вера в правое дело…

— Вера? Уверенность? — профессор даже подскочил со стула. — Как вас зовут?

— Михаил.

— Вот что, Михаил, Мы с вами и близко не стояли с Иовом.

— А при чем тут он?

— Притом! Притом, что он истинный праведник! Вот он стойко верил в свою непогрешимость, не смотря ни на что! А вот когда вы доживете хотя бы до половины моего теперешнего возраста, то вспомните этот разговор. Вспомните и подумайте: удалось ли вам удержаться в своей вере. Так уж вы были непогрешимы в своих взглядах? Все революционеры на это натыкались. И посмотрите, как их «благие намерения» воплотились в жизнь!

— Значит, они не были достаточно сильными духом! — возразил Михаил. — И не смогли…

— Что? — профессор стал аж черным. — Не сильны духом? Ну и бред! А духа у них было по-более вашего!

— Может я и не Иов, как вы сказали. Даже, скорее всего не Иов, потому как он персонаж вымышленный. Я просто человек. И у меня действительно много слабостей. Но мне не все равно!

Профессор не ответил. Он лишь хмуро смотрел на Михаила пару минут. А потом собрал свои вещи и вышел вон…

Да, мир можно было изменить. При помощи «КЛЮЧа» можно было открыть дверь в любой мир Вселенной.

«Почти как у Саймака, — убеждал себя Михаил. — Незаселенные земли… возможность начать новую жизнь».

«Начать новую жизнь», — эта фраза, словно какое-то магическое действие, меняло твой взгляд на жизнь.

Долой тяжелые будни, долой обязаловку, неустроенность, неопределенность. Долой грязную политику… Если ты свободен от всего этого, то, не смотря на то что слова звучат слишком высокопарно, то можно обрести потерянный рай.

От подобных мыслей стало как-то веселее на душе. Михаил с удовольствием поел и даже выпил вина.

Все бы хорошо: расстраивало только отсутствие конструктивного плана. Или программы, как выражались политики. Да ещё возможное наличие на иных землях «вариететов». Если они все такие, как в Мире Огня, то у людей вполне могли быть естественные трения с ними.

А как этого избежать?

По всем законам драмы: сейчас должны были бы развернуться стены и в комнату бы ввалились «иные». Но ничего подобного не происходило. Да и могло ли произойти?

С этими мыслями Михаил заснул…

Попробовав хваленную паэлью, Михаил вышел на улицу и быстрым шагом направился в Город искусств и наук, построенный на дне реки Турия. Здесь Эйдур обещал встречу с «кем-то».

— С кем? — не понял Михаил.

Гримссон заговорщески улыбнулся в ответ.

Михаил пришел в Галерею. L'Umbracle, как называли ее здесь. Ждать надо было возле какого-то непонятного сооружения: то ли скульптуры в виде конуса с обрезанными трубами, то ли какого-то технического сооружения непонятного назначения.

Михаил прошелся мимо пальм, и снова вышел к месту встречи.

— Добрый день! — произнес кто-то за спиной по-английски.

Михаил быстро развернулся.

Перед ним стояла женщина средних лет. Михаил успел отметить ее отличные формы.