Татьяна Белоусова-Ротштеин - Королевский туман

Джеймс сел рядом. Кажется, впервые в жизни ему было всё равно, что думает общество.

— А про банкиров-вампиров я сам давно слышал, так что не удивился. Но служить им… Не-ет, это было бы уже слишком, так бы я себя не вынес. Служить им я не хотел. Но прекрасно, ясно, ужасно понимал, что бороться с ними бесполезно. А служить противно. А бороться — бессмысленно. По крайней мере, теми романтическими методами… Но я постарался сохранить остатки самоуважения. И, по возможности, кого-нибудь спасти.

Седрик внимательно посмотрел на почти пустую бутылку. Аккуратно поставил её на пол, достал свою фляжку. Глотнул и протянул Джеймсу. Тот молча взял, сделал глоток, но вкуса не почувствовал.

— Когда меч Нуадо был у Кинзмана, и на следующее утро за ним должна была явиться Рената, я попросил кое-кого из обитателей рабочих кварталов… Они изобразили разбойное нападение. Ударили Кинзмана по голове и сбросили в реку. Потом открыли сейф его ключом, унесли часть барахла и бумаги. Джаю я велел им не трогать, а меч и стекляшку принести мне. Ни Огденс, ни вампиры, конечно, не знали, что я автор ограбления. Перепуганная Джая до утра бродила по улицам, а утром явилась к Огденсу. Они посоветовались и решили пока подождать и просто направить тебя по ложному следу, на Дишера. Огденс не спешил, он поначалу не хотел втягивать тебя, считал, что ты для их дел не годишься. Он ведь не знал, точнее, не был уверен, что это вампиры тебе поручили, было похоже, что ты просто нашел записи отца… Но всё же он решил попытаться, подойти осторожно, издалека. Он начал писать тебе анонимные письма, представляясь другом отца. Нужно было убедить тебя, что вампиры — причина всех бед на свете, а твой отец — непримиримый борец со злом. Велел всем своим товарищам в беседах с тобой аккуратно подтверждать связь мистера Ди и Кинзмана. Шел, как по тонкому льду. Но Рената потеряла всякое терпение, особенно после поимки того эрландца, Кейсмена. Она пыталась сама искать Кинзмана, как могла. Тебе она не доверяла, но согласилась на уговоры Огденса пока «присмотреть» за тобой. Кейсмена убила она же. Разумеется, опять не спросив Огденса. Рената и Кейсмен были хорошо знакомы, он пытался искать другие эрландские мечи для неё. Она знала о восстании. Представляешь, они мечтали, что Эрландия, обретя независимость, объявит открытую войну вампирам! И смешно, и грустно… Рената вовремя позаботилась, чтобы следователи не выведали у Кейсмена чего лишнего. Знаешь, я её понимаю.

Седрик замолчал и устало потер глаза. По мере рассказа он становился мрачнее и, как бы, трезвее.

— Смиты требовали от меня разыскать того самого резидента. Твой отец ведь обещал сдать и его, вместе со всем прочим, но не успел. Когда исчез Кинзман, я переехал к тебе. Вампирам сказал, что так смогу подобраться к резиденту. А Огденсу — что буду за тобой присматривать. Он ведь хотел выяснить, от кого ты знаешь про Ди. Представь себе, никто не сомневался в моей верности, ни вампиры, ни охотники на них! Когда Огденс всё же решил привлечь к делу тебя, мне пришлось его убить. Ты бы рассказал ему про Уила, а он бы мгновенно догадался. Той ночью я изобразил нападение грабителя: вызвал Огденса на кухню, сказал, что, мол, нужно поговорить, там аккуратно застрелил его, ранил себя, а револьвер выбросил в сад. Да, братец, кое-чему я в путешествиях научился… А Смитам сказал, что он раскрыл меня и пытался напасть. Они не поверили, кажется, но проглотили.

Итак, банда осталась без вождя, и события начали ускоряться. Особенно, когда всплыл Кинзман без ничего. Рената уже хотела тебя убить, она не сомневалась, что ты всё равно, рано или поздно, продашь их, как собирался продать твой отец. Вчера в кабаке, поймав её руку с револьвером, я понял, что ждать нельзя. Нашел её там же, и рассказал, что тебе вернули меч Нуадо и что этой ночью я передам его ей. Она немного успокоилась, а ночью я уже ждал её в саду с новым револьвером. Её надо было убить, иначе она бы тебя прикончила, просто из принципа…

— Зачем ты вернул меч? — спросил Джеймс. Он смотрел на Седрика и словно видел его первый раз в жизни. Словно это был кто-то другой под личиной виконта Спенсера.

— Чтобы ты мог вернуть его королеве, как верный рыцарь, — странный самозванец опять достал фляжку, посмотрел на неё, спрятал обратно. И очень серьезно продолжил: — мне совсем не хотелось, чтобы кто-то из заинтересованных сторон тебя убил, ты мне дорог как память о наивной юности. Когда они, Смиты, давали мне это, черт побери, задание, я знал только, что в городе действует эрландская секта, как-то связанная с Мальборо, и мне надлежит найти эти связи. Я усердно взялся за дело. Скоро меня заметил Огденс, и я узнал, так сказать, детали. Он мне еще сказал, как-бы между прочим, что ты тоже ищешь наследство графа Ди. И я взялся за дело еще усерднее.