Владимир Прягин - Корпункт

Хотя утро было уже не раннее, на улицах до сих пор царила сонная тишина. Прохожие попадались нечасто; поравнявшись с Иваном, они обменивались с ним любопытными взглядами, чуть заметно кивали — и он отвечал им тем же. В московской толпе подобный ритуал смотрелся бы глупо, но здесь воспринимался как нечто вполне естественное. Шляпу, к счастью, приподнимать не требовалось, поскольку аборигены, в большинстве своём, разгуливали с непокрытыми головами.

Не то чтобы все встречные до единого блистали писаной красотой, но лица были приятные — без той предустановленной отчуждённости, что свойственна жителям мегаполиса. А в движениях не ощущалось дерганой суеты — никто тут никуда не опаздывал, и даже птицы, казалось, летали с некоторой ленцой.

Именно эта размеренность здешней жизни была, пожалуй, самым характерным штрихом из тех, что бросались в глаза при пешей прогулке.

Автомобили за это время встретились лишь два раза (Иван решил про себя называть их именно так — оборот «самобеглая коляска» прозвучал бы совсем уж пренебрежительно). Один из экипажей был грузовым — громоздкий фургон без окон. Котёл располагался за водительским креслом, из трубы поднимался дым — но не чёрный, угольный, а голубовато-белый. Топливом, очевидно, служил тот самый ауксилит.

Что касается одежды и моды, Иван, не будучи знатоком, затруднился бы соотнести здешний стиль с какой-то определённой эпохой или страной. Мужчины одевались скорее консервативно — самым популярным предметом гардероба было пальто неяркой расцветки, хотя попадались и короткие рабочие куртки. Дамы же, особенно молодые, чувствовали себя в подборе нарядов вполне раскованно — и уж никак не выглядели покорными жертвами домостроя. Похоже, местная патриархальность и в самом деле была весьма относительной — тут Свен Аскольдович не соврал.

Иван бродил без всякого плана. Присматривался к прохожим, к архитектуре, сворачивал то на одну улицу, то на другую — пока не почувствовал, что несколько подустал и зверски проголодался. Вспомнил, что до сих пор не завтракал, и решил — пора приобщиться к здешнему общепиту.

Подходящее заведение удалось найти без проблем. Располагалось оно на одной из центральных улиц, где было мало деревьев, палисадники отсутствовали вообще, зато некоторые здания насчитывали аж по три этажа и, судя по виду, были многоквартирными.

Цокольный этаж порадовал стеклянной витриной, на которой белела надпись: «Закусочная». Буквы выстроились не ровной шеренгой, а полукругом, огибая нарисованную кастрюлю.

Иван толкнул дверь; приветственно зазвенел колокольчик. Закусочная оказалась крошечной, тесноватой, но довольно уютной. За стойкой в ожидании посетителей скучала белобрысая пигалица лет шестнадцати максимум. При виде Ивана она встрепенулась и пропищала:

— Добро пожаловать!

— Здравствуйте. Перекусить у вас можно что-нибудь? Чтобы ждать не слишком долго?

— Конечно! Вареники есть и с творогом, и с картошкой! — каждое предложение она произносила с восклицательным знаком. — У нас их тут все берут и хвалят всегда, потому что очень вкусные! Честно!

— Верю, — он невольно улыбнулся. — Давайте ваши вареники. Лучше с картошкой, можно сразу двойную порцию.

— Ага, поняла! А вы садитесь пока, я быстро!

Он устроился у окна за деревянным столом и принялся изучать интерьер. Холодильников не имелось, зато был надраенный самовар. На стене висела фотография в рамке: добродушный толстячок в белом поварском колпаке и с поварёшкой, шутливо взятой наизготовку, а рядом с ним — уже знакомая пигалица, только ещё более юная, чем сейчас. Заведение, очевидно, представляло собой семейное предприятие.

— Вот, пожалуйста! — она поставила перед ним наполненную тарелку и мисочку со сметаной. — Приятного аппетита!

Он поблагодарил и, видя, что белобрысая по-прежнему мнётся рядом и едва не подпрыгивает от любопытства, кивнул поощрительно:

— Вы хотели что-то спросить?

— Ага, хотела! Вы ведь приезжий?

Последнее слово она выделила особо, давая понять, что имеет в виду приезд отнюдь не из соседней деревни. Иван подтвердил:

— Совершенно верно.

— А надолго вы к нам? Из старого мира, да? А что будете у нас делать?

— Надолго или нет — сам ещё не знаю. Предлагают работу, но ясности пока нет. Может, сегодня же и уеду.

— Ой, лучше оставайтесь! Будете у нас завтракать, рассказывать про ваш мир…

Сообразив, что чересчур увлеклась, она запнулась и покраснела. Иван сказал: