Андрей Валентинов - Механизм Времени

— Спасибо.

— Заверни в лепешку...

Пин-эр не знала, как зовут шаманку. Юта, и все. По какой-то, недоступной простому человеку причине, юта покровительствовала девушке. Являлась вечером, редко — днем; готовила еду, оставалась ночевать... Во время боев не приходила никогда. Врачевала избитую "подружку" — победы доставались нелегкой ценой.

Рассказывала о себе.

— Если боги избрали женщину, они насылают на нее ками-даари — священное проклятие. Это болезнь. Тяжелая болезнь, которую не вылечить лучшему знахарю. Кружится голова, тело мучают судороги, разум — видения... Кожа покрывается сыпью. От ками-даари нет лекарств. Юта должна найти собственный путь выздоровления. Даже если она узнает, какой дорогой шла старшая юта — это не поможет. Лишь вылечив себя от неизлечимого, юта сумеет исцелять души других...

Слушая, усталая Пин-эр гнала от себя страшное подозрение. Неужели шаманка увидела в ней избранницу? Язва мести — ками-даари? Нет, нет, боги Утины не властны над чужачкой! Ее хранят Будда и семь даосов-праведников!

— Ешь, глупая. Тебе надо много есть. Как грузчику...

В лесу раздался пронзительный вой. Ослабленный расстоянием, он казался жалобой. Пин-эр не испугалась. Зато юта перестала жевать и вздрогнула. Шаманка вздрагивала по любому поводу. Так у нее проявлялись задумчивость, восторг, горе, раздражение... Юта гримасничала, как детеныш макаки, и вдруг перестала.

— Нет, — хмурясь, подвела она итог. — Почудилось.

Вой прозвучал снова, на сей раз — ближе. Должно быть, одичалая собака, предположила Пин-эр. Бродит в зарослях, страдая от голода. Дичь попряталась, в брюхе урчит... Или волк. Местные волки-коротконожки казались ей смешными. Она видела этих хищников — убитых и пойманных живьем, для забавы.

Для жестокой забавы, скажем прямо.

Откинув голову назад, юта завыла в ответ. Ее голос, низкий, как у мужчины, сейчас звучал резко, словно духовой инструмент. В лесу наступило затишье. Впрочем, ненадолго — вой раздался на опушке рощи, которую юта полагала "своей". Вглядываясь в сумерки, шаманка перестала содрогаться. Длинные волосы упали на лицо.

— Не узнаю, — буркнула юта. — Нет, не узнаю. Зверь? Паанту-ками?

— Кто?

— Дух-оборотень. Не бойся, они доброжелательны. Грязью измажет, и уйдет...

Пин-эр встала, желая укрыться в лачуге от грязнули-оборотня — и остолбенела, глядя на сосну, растущую выше по склону. Из-за дерева, как кисель из треснутого кувшина, вытекал туман. Он клубился, сплетался кольцами, формируя силуэт крупной собаки.

Извиваясь по-гадючьи, незваный гость приближался.

Вознося молитвы Будде, превратясь в каменного истукана, Пин-эр смотрела, как собака преодолевает расстояние от сосны до жилища. Юта тоже не шевелилась. Стало слышно, как у нее бурчит в животе — съеденный тянпуру просился наружу.

Две женщины, две статуи — и один пес, сотканный из бледных прядей.

Припав к земле возле фикуса — от дерева во все стороны змеились воздушные корни, делая фикус похожим на морское чудовище — собака прыгнула. Целью зверя была шаманка. Упав на юту, опрокинув навзничь, пес обхватил добычу всеми четырьмя лапами — точь-в-точь насильник, охваченный страстью. Но, вместо того, чтобы вцепиться в глотку, призрак боднул юту головой в грудь.

— А-а-а!

Пин-эр закричала. Видеть это было невыносимо — голова зверя целиком ушла в тело юты. Пес исчезал, всасываясь, погружаясь в добычу. Шаманка молчала, не сопротивляясь. Она лишь тихо стонала: от боли? от удовольствия? Оставалось загадкой: кто кого ест? Возможно, для "трясучек" Утины этот кошмар — обычное дело?

Язычки тумана бродили по телу; миг — и ничего не осталось...

— Юта! Ты жива?

Вместо ответа шаманка бросилась на Пин-эр. Без оружия, без предупреждения, вытянув вперед руки со скрюченными пальцами. Сбив китаянку с ног, придавила всем весом и принялась душить жертву. Силы юты удесятерились. В обычном состоянии ей никогда бы такое не удалось. Задушить человека непросто, если ты не обучен брать шею в замок...

А если твои пальцы превратилась в клещи?

Хрипя, Пин-эр ладонями ударила шаманку по ушам. Не помогло. Тогда она подбила снизу локти юты, причиняя боль суставам и стараясь не сломать их. Юта не виновата, она просто сошла с ума...

Хватка ослабла. Сбросив шаманку с себя, Пин-эр вскочила, отбежала на пять шагов — и снова упала. Диким броском юта кинулась ей вслед, в ноги. Ухватила за лодыжки, дернула... Здесь не крылось тайного мастерства. Шаманка действовала неумело, можно сказать, бестолково. Но отсутствие боевых навыков с лихвой восполнялось силой, скоростью — и злобой.