Вера Космолинская - Туннелирование

Я покачал головой:

— Не встречал подобного.

— И едва ли это случайность и какая-то естественная аномалия. Такое могло произойти раз, но дважды за короткий срок?

— Крайне маловероятно. Из отчетов, что я видел, характер излучения более всего напоминает аннигиляцию материю, вступившей в контакт с антиматерией.

— Большой взрыв в миниатюре. И как вы думаете, кто теперь это мог бы устроить? Так направленно, в нужный момент. Настоящая бомба из антиматерии?

— Возможно. Эксперименты с ней начались давным-давно.

— Но так никто пока и не использовал ее всерьез. Как вы думаете, на что это может быть намек?

— На то, что кто-то может использовать антиматерию очень легко. И может быть, ты считаешь, что этот кто-то — из другого времени?

Дон мрачно кивнул.

— Что дает возможность слухов о том, кто может использовать такое оружие. Тот, кто путешествует во времени, и тот, кому это выгодно.

Это был неприятный вывод, он меня почему-то нервировал.

— Ага… Или хотя бы, что в ответе тот, кто не контролирует путешествия во времени, что отдельный повод усомниться в чьей-то дееспособности. Ведь если это кто-то неизвестный, и это может быть целенаправленными атаками из другого времени, то это все равно приводит к тому же источнику.

— Ого… это же действительно возможно?!

— Теоретически да. Пусть мы сами никогда не попадаем в собственное прошлое, но мы понимаем, что мы не единственные во всех вариантах истории, кто это делает. Одних только нас — число, стремящееся к бесконечности, и никто не может гарантировать, что все мы благонамеренны.

— Я могу!..

— К черту, Дон, — сказал я дружелюбно.

— Знаю, знаю, — вздохнул он. — Просто хотел подбодрить. Ох, я всегда понимал, что это возможно, но говорить об этом так буднично мне еще не приходилось.

— В присутствии действующей модели машины времени, — прибавил я и полюбовался, как он поежился.

— Значит, все серьезно, — еще раз вздохнул он. — И мы можем посмотреть на смилодонов?

— Можем. Хоть сейчас. Но пока есть вероятность, что затем ты заполучишь остаточные галлюцинации на весь остаток жизни. Впрочем… может, у тебя уже какие-то есть? Это как раз может свидетельствовать о совершенном в какой-то момент времени не совсем удачном перемещении во времени, с возвратом воспоминаний авансом еще до того, как все случилось.

— А дежа-вю считается? — с беспокойством спросил Дон. — Оно вроде бы есть у всех.

— Понятия не имею, — признался я. — Есть масса логичных объяснений, но мы тоже есть, и иногда гостим в чужих сознаниях. Нас немного, но если посчитать все обозримое будущее и все наши вариации, то, может быть, все это связано с кем-то, подобным нам, с их бесконечностью. Поэтому дежа-вю бывает у всех.

— Че-ерт… — Он помолчал и покачал головой, выглядя одновременно вдохновленным и несчастным, и страдающим от морской болезни. — Вы будто открыли форточку в ад и предлагаете мне подойти и выглянуть, а то и выйти из окна — это же самое обычное дело. А может даже, говоря с вами, я говорю одновременно с кем-то совсем другим?

Я развел руками.

— Абсолютно не исключено.

Он демонстративно встряхнулся, будто лабрадор, выскочивший из воды.

— Хватит! — воскликнул он. — Я вдруг вспомнил, что вы склонны к саморазрушению, вот почему вы так себя ведете!

— Да с чего ты взял?! — возмутился я. — Что у тебя за идея фикс?

— Это я к тем моментам, когда вы почему-то хотите казаться хуже, чем есть на самом деле.

— Ничего подобного. Я всего лишь честно предупреждаю.

— И запугивать, конечно, не пытаетесь…

— Разумеется, нет. Пойми, для нас это самая обычная реальность. Но надо иметь в виду, что у нее целая бесконечность возможных побочных эффектов.

— Отлично. Просто вы понимаете, что говорите сплошные ужасы?

— Разве? Не заметил.

— Если пользоваться головой как обычно, можно подумать черт знает что.

— И это будет верно.

— По счастью, я пользуюсь не только головой! — заявил он победно.

— А чем еще? — осведомился я подозрительно.

— Чутьем, — поведал он гордо.

— Да ладно! — рассмеялся я.

— Нет, серьезно! — он тоже нервно усмехнулся. — И оно говорит мне, что все не так страшно. Конечно, в чашке есть кипяток, и мы всегда можем насмерть обвариться, но все мы пьем терро, и это самое обычное дело.

— Точно. Но должен же я предупредить, что «спички детям не игрушка».

— «Спички»?..

— Неважно. Такие маленькие легковоспламеняющиеся штучки.

— Но я уверен, что опасность исходит не от вас, поэтому дурные мысли побоку!