Дмитрий Коробкин - Мастер третьего ранга

Юра вскочил, схватившись за автомат, а Вера запоздало активировала свои разряды, но молодой аспид с тонким змеиным телом, активно работая перепончатыми крыльями, был уже далеко. Он улепетывал в направлении рощи раскинувшейся за селом.

Задремавший, сытый пес все проспал, а подмастерье долго целился «крылатому» в след, но смысла стрелять в воришку не было. Летучий змей, по меркам этих гадов был слишком мелким из автомата фиг попадешь.

— Вот скотина, — сокрушался он присаживаясь обратно. — Такой кусище уволок.

— Это нам урок, — наставительно произнес спокойный мастер. — Что-то мы совсем расслабились. Сворачиваемся.

До Озерного было еще не близко. Солнце уже перевалило за зенит, и время неумолимо понеслось к вечеру. Иван давно устал вести мотовоз, и когда совсем расстроилось зрение, а сидеть стало совсем невмоготу, передал руль подмастерью. Он полулежал на расстеленном спальнике в кузове. Наблюдением за окрестностями занималась Полынь. Задремать из-за боли во всем теле было не возможно, и Иван присматривался к девушкам.

Вера, не смотря на жуткую тряску, спала, сунув под голову рюкзак, и лишь невнятно бормотала сквозь сон, когда мотовоз налетал на очередную кочку. Настя же с опустевшим взглядом смотрела как за бортом смазываясь, проносится придорожная трава.

Она теребила свою туго заплетенную русую косу, поджимала и нервно покусывала аккуратные розовые губы. Скулы стали острее выделяться на ее узком лице, а тонкие брови опустились к переносице. Не обращая внимания на изучающего ее Ивана, она все чаще тяжело вздыхала, при этом по-детски смешно раздувала ноздри курносого носа.

Сначала Настя казалась слишком юной, чтобы быть выпускницей ордена, но стоило, как следует присмотреться и ее девичье очарование исчезало, растворялось, будто утренний туман. Черты ее лица становились более очерченными, резкими, женственными, но от того не менее привлекательными.

Иван невольно поймал себя на том, что слишком увлекся созерцанием ее печального профиля, и решил отвлечь себя и ее разговором.

Сестра, — позвал он Настю. — Все не было времени спросить, как ты попала к этим «праведным»? Что они за уроды, я более — менее понял. Но вряд ли они открыто с проповедями ходят. Или у них где-то открыт вербовочный штаб?

Девушка вздохнула. Ей совершенно не хотелось об этом говорить, а тем более вспоминать всю эту историю.

— Нет. Просто мне дали выбор. Присоединиться или умереть. А умирать я очень не хотела. Да и сейчас желанием не горю.

— А какого же черта, ты увязалась с нами?

— Понимаешь брат, моя репутация теперь запятнана на всю жизнь. Обратно в Орден мне дороги нет. Меня скорей повесят, чем поймут. Мне некуда и не к кому возвращаться, а прятаться и жить в позоре, я не смогу. Я совсем одна, никому не нужна, а так хотя — бы вам пригожусь. — она взглянула мастеру в глаза и грустно улыбнулась, от чего у него кольнуло в чешуйке на груди.

— Дуреха ты еще, — вернул улыбку Иван потирая чешую. — Осталась бы с колдунами в Криничном.

— Мне стыдно смотреть им в глаза. До вчерашней ночи, они были для меня нечистью и злейшими врагами, которых нужно стереть с лица земли.

— Помню — помню, — хмыкнул Иван. — И все же, как тебя завербовали?

— Легко и просто. Просыпаюсь я как-то ночью, в своей кровати, а у меня острый нож у горла, и сам предводитель в своей дурацкой маске, мне спокойным голосом делает предложение, от которого трудно отказаться.

Оказывается, когда мои силы неожиданно возросли, то почувствовала это не только я. Есть у них особые люди, их называют «чуткими». Эти чуткие просто пройдясь по улице, могут узнать, где живут колдуньи, и какой у них потенциал.

То, что случилось со мной, можно назвать переходом на новую ступень. Ты сам знаешь, кто такие колдуны братства: химики и алхимики с экстрасенсорными способностями, которые способны лишь на то чтобы отпугнуть заклинаниями и составами из различных веществ, стихийных сущностей, духов, и перерожденных. Или же при помощи той же химии, речевых формул и особых мыслеформ, изготовить редкое лекарство, что не по зубам обычным травницам. И все. При желании на это способен даже мастер, первого — второго рангов.

А в тот день, я вдруг ощутила энергию и то, что на нее можно воздействовать для получения желаемого эффекта.

Ты чувствовал, когда — нибудь восторг и панику одновременно? — обратилась она к внимательно слушающему мастеру.

— Конечно, — ухмыльнулся он. — На тайном свидании, с преподавательницей своего курса. Когда она привела меня для «встречи» в класс анатомии. Тогда я в полной мере осознал значение выражения «двойственные чувства».