Дмитрий Панасенко - Бойня [СИ]

— Это не то, о чем ты подумал. — Глухо проворчала, провожая взглядом скрывшуюся за стеллажом девушку Ллойс. — А если хоть раз еще увижу на твоей мерзкой роже, хоть одну сальную ухмылочку — получишь в ухо.

— Не то, чем кажется? — Кивнув острым подбородком на занимающую изрядную часть живота Элеум яркую татуировку, стилист вопросительно вскинул бровь. — А что же тогда?

— Ты не поймешь, — буркнула Ллойс.

— Куда уж мне, — с серьезным видом кивнул Айоро. — Так на чем мы остановились? Ах, да, белье... Финк сказал, что одна из вас — боец, так что я приготовил и более... повседневную одежду. Конечно, явиться в таком на открытие сезона — это моветон, но... Ладно, не будем отвлекаться. Вот, отличные брэ.

— Это что, шелк? Или... — Наемница недоуменно нахмурилась. — Он что, позолочен?

— Не просто шелк. Это паучий шелк. — Наставительно вскинул палец мужчина. — Мне привезли его из-за Костяной гряды. Капризный материал, скажу тебе, легкий, как пушинка, но его не всякие ножницы берут. Поэтому я решил остановиться на самых простых выкройках. По моему мнению, подобный примитив придает дорогой ткани некоторый шарм... Великолепно, не находишь?

— Из-за Костяной гряды? — Наемница презрительно фыркнула. — За горами ничего нет. Чертова пустыня. Крошево радиоактивного стекла и солончаки. Туда в Черные годы большая часть ракет ушла. А потом еще и тектоническим приголубили...

— Тот торговец считал иначе, — улыбнулся стилист. — И он не только шелк привез... Бамбуковую ткань, перец, чертову кожу [71], ананасы...

— Ну и что, — упрямо склонив голову, Элеум сложила на груди руки. — Этого добра и в Сити полно. Ананасы... Ха! Да я, когда на волю вышла, ими в первый же день обожралась. Потом с толчка неделю не слазила... И сок апельсиновый вместо воды пила... — Наемница мечтательно причмокнула и тяжело вздохнула. — Пока деньги не кончились у меня... — Видимо, вспомнив о чем-то неприятном, Элеум замолчала и насупилась. — Прогнал, в общем, тебе торгаш какую-то хрень, а ты и повелся.

— Ты не поняла, — покачал головой Дракенбург. — Свежие ананасы, не в банках. И кокосы. Их у него вообще почти полный грузовик был. Вместо фляжек с водой, представляешь?

— Из-за Костяной гряды, говоришь? — Задумчиво протянула Элеум и принялась задумчиво щелкать пальцами. — Да нет, фигня полная. — Заключила она через минуту и, упрямо мотнув головой, покосилась на громоздящуюся на столе кучу одежды. — Давай, Айоро, ты знаешь мои предпочтения. Пару штанов. Не такие, как ты любишь, а таких, чтоб в них было не страшно присесть. Или подпрыгнуть. Десяток маек или рубах. Не откажусь от пары перчаток, желательно без пальцев...

— А брэ? — С надеждой вздохнул стилист. — Возьмешь? Подбор одежды надо начинать с белья. Только так можно создать гармоничную композицию и подчеркнуть стиль. А потом подберем приличествующий лиф. У меня есть замечательный атлас. Не паучий шелк, конечно, но... — перехватив скептический взгляд наемницы, Айоро поднял руки в примирительном жесте. — Всего тысячу серебром за пару. Город платит.

— Тысячу!? — Поперхнулась дымом, прикуривающая сигарету, Элеум. — Ты хочешь сказать, эта хрень стоит больше здорового рабочего раба?

— Но... — Мужчина смущенно моргнул... — Это, ведь, паучий шелк. Его и до войны-то не достать было. Пауки, что плетут такую паутину, каннибалы. Их нельзя держать в одном месте. Двадцать сантиметров нити в день. Понимаешь... До войны их умели как-то мирить друг с другом, но сейчас... Всего двадцать сантиметров паутинки... — Заломив руки в жесте, в котором в равной степени совмещались восхищение, гордость и возмущение, Дракенбург привстал со стула. — Ты понимаешь, сколько лет нужно, чтобы...

— Это трусы, Айоро! — Перебила стилиста наемница. — Драные труселя, которые: первое — кроме моей задницы никто не увидит; второе — будут эту самую задницу натирать. Потому как, неудобные. И третье — через пару месяцев они превратятся в очередную вонючую тряпку, которую останется только выбросить.

— Дикарка! — Неожиданно взвился мужчина. — Грязная, необразованная вандалка! Убийца! Наркоманка! Ты обменяла мой бутик на пригоршню винта, сломала мою жизнь, и думаешь, я позволю тебе оскорблять?..

Неожиданно сникнув, Айоро бессильно опустился обратно на стул и спрятал лицо в ладони. — Вчера я восстановил Катерину, — прошептал он чуть слышно и спрятал лицо в ладонях. — А сегодня встретился с тобой. Почему? Это судьба, да? Ты, ведь, раньше любила рассуждать про судьбу... Это рок. Фатум.