Игорь Азерин - WW III. Операция «Эпсилон»

Через несколько минут лодка достигла заданной глубины. За это время корабль удалился более чем на полторы мили от того места, где были запущены ракеты и выставлено минное заграждение. У командира имелся график манёвров, подготовленный штурманской группой. Манёвры лодки, в том числе и переходы с одной скорости на другую, соотносились с манёврами имитаторов. В данный момент тактика уклонения и скрытности требовала нахождения за кормой подводной лодки аппарата шумовых помех – он должен был отвлечь на себя не только торпеды противника, но и вообще его внимание.

Из сообщений акустиков с большой долей вероятности можно было вывести, что три ракеты из восьми попали в цели – эхо их взрывов исходило из координат вражеских кораблей. Один из взрывов был особенно сильным: возможно, детонировали боеприпасы на поражённой цели. Или это была одна из двух ракет с индексом «1» в цифровом наименовании. Эти изделия имели только две ступени и подлетали к кораблю на маршевой скорости, делая «змейку», чтобы не попасть под обстрел палубной артиллерии. Вместо сверхзвуковой финишной ступени данная модель комплектовалась дополнительным объёмом взрывчатки.

Три попадания из восьми пусков – хороший результат для текущих обстоятельств. Дело в том, что ракеты запускались почти с минимальной дистанции. Погодные условия на поверхности океана не были известны достоверно, но предположительно они соответствовали предельно допустимым для работы разных приборов и механизмов. Например, скорость ветра. Так как полётные задания предполагали ложные курсовые манёвры, то в любом случае на каком-то этапе полёта ракет ветер должен был сильно сносить их в сторону. Из-за того, что дистанция стрельбы была очень короткой, ракеты на конечном отрезке не успевали разогнаться до полной скорости, – это значит, что их вполне можно было расстрелять противоракетами или палубными пулемётами. Хотя в условиях шторма сделать это врагу было сложно. На кораблях противника имелись и лазерные пушки для противоракетной защиты, но в дождь и туман вряд ли их использовали бы, потому что такие условия значительно снижают эффективность теплового луча.

На ГКП шли доклады, отсюда уходили распоряжения: «Седьмой отсек осмотрен, замечаний нет… Торпеды первой очереди загружены. Первый отсек к бою готов… Уровнять среднюю и кормовую цистерны… Дифферентовка завершена… Снять отсчёты… Прибор ГПД номер три „Бериллий“ совершает манёвр…»

Командир взъерошил волосы, потом разгладил их. Подошедший Пампиди указал на кальку маневрирования, что-то сказал. Лосев взглянул на неё, потом перевёл взгляд на секундомер, дождался момента и скомандовал:

– Право на борт десять градусов.

– Есть право на борт десять градусов.

– Синицын, сейчас на твоём посту особая ответственность. Слушай во все уши, понял?

– Так точно.

Вновь вспыхнуло табло: «Осторожно, торпеда!»

И минули считанные секунды, как прозвучал доклад акустика:

– Внимание, пеленг девяносто восемь градусов, слабый шум.

– Что за шум?

– Интенсивность шума не меняется, цель глубоководная, пока других данных нет… торпеда… скорее всего торпеда.

– Боевая тревога! Мы атакованы! Против нас торпедная атака! Приготовиться к резкой смене курса! Боцман, курс сто шестьдесят!

– Есть курс сто шестьдесят.

Подводная лодка, шедшая сейчас на максимальной скорости, начала делать резкий поворот на сто десять градусов. Такого манёвра, а именно занятия позиции под определённым углом к атакующей торпеде, требует тактика уклонения. Следовало бы ещё и винт остановить для уменьшения шумности, но это повлекло бы резкую потерю в скорости во время выполнения манёвра, а сам манёвр значительно затянулся бы. Поэтому моряки в эти секунды пытались удержать равновесие, ухватившись за что-либо, и ждали окончания манёвра.

– Курс сто шестьдесят.

– Стоп машина! Держать курс, дифферентовать лодку.

– Есть…

– Приготовить четыре прибора ГПД «Спрут»!

Опять идут доклады, в это время акустик уточняет параметры приближающейся торпеды.

– Внимание! Приготовиться исполнять режим «Тишина»… Исполнить режим «Тишина»!

Стихли голоса, мерно гудела аппаратура, иногда издавал звуки корпус. Четыре запрограммированных прибора «Спрут» находились в пусковых установках «ВИПС»: они активируются через двадцать секунд после запуска. Командир ждал сведений о дистанции до обнаруженного источника шума, чтобы вовремя отдать команду на их использование. Но если в ключевой момент лодка будет двигаться согласно своему курсу очень медленно или вообще ляжет в дрейф, то использование дрейфующих приборов не только потеряет смысл, но станет и опасным из-за близости к подводной лодке.