Игорь Азерин - WW III. Операция «Эпсилон»

Подполковнику Калинину поступил вызов от офицера отдела общей связи Генерального штаба. Тот потребовал объяснения, почему отсутствует связь бункера Генштаба со штабами ряда крупных подразделений, вплоть до целой армии. Калинин объяснил, что, скорее всего, причина в обрывах кабелей или выходе из строя аппаратуры непосредственно на диспетчерских пунктах связи. Сказал, что он может что-либо исправить в том случае, если кабели в сохранности, а аппаратура абонентов работоспособна. У него всё под контролем, а разбираться надо непосредственно на тех объектах, связь с которыми прервана. Офицера, видимо, такое объяснение не удовлетворило, он огрызнулся: «Зачем вы тогда вообще нужны?» – и прервал связь.

Через минуту, однако, по красному телефону позвонил оперативный дежурный Генерального штаба. Он громким резким басом представился (генерал-лейтенант Коршунов) и в грубых выражениях потребовал от Калинина объяснить всё ту же проблему отсутствия связи с подразделениями. Подполковник занервничал от такого обращения к нему, стал несколько сбивчиво объясняться. Генерал прервал его и перешёл уж вовсе на повышенный тон, требуя, чтобы Калинин говорил внятно и громко, как подобает военному человеку. Калинин и рад был бы отрапортовать, как полагается, только военным он был номинальным, и стал с трудом подбирать слова, хотя ещё пару минуту назад в пределах рабочей компетенции картина ему была совершенна ясна. В конце концов, генерал заорал: «От ответственности увиливаете? На других сваливаете?! Под трибунал у меня пойдёте! Расстреляем за саботаж, по закону военного времени!»

Пошли короткие гудки.

– Получил втык от генерала, Денис Михайлович? – взглянув на Калинина, спросил с серьёзным видом Краницкий.

Инженер-подполковник, совершенно растерянный, молча прошёл к своему рабочему месту и сел.

– Они, наверное, сейчас звонят всем подряд и орут, и требуют. А что ещё остаётся? … (Прочухали) страну. Дали себя за нос провести.

– Ну а мы тут при чём? – вступился за Калинина Мацкевич. – У нас всё нормально, работаем. Если к нам сигнал не идёт, что мы можем сделать? Пусть звонят по обычной связи, может, дадим совет. А если мы не знаем где, что и как, чем мы им можем помочь? Что толку чинить у себя дома телевизор, если Останкино горит?! Понимать же надо!

Он постучал себя по лбу ладонью.

Калинин словно не обратил внимания на слова Мацкевича, однако спустя дюжину секунд он сказал:

– Да, так нельзя – сидеть сложа руки. Роман. Роман, ты знаешь что сделай… Ты составь по-быстрому список наших абонентов, которые потеряли связь со штабом и с нашими серверами. Хотя бы десять-пятнадцать адресов. Сядь на «чёрный» и начинай их обзванивать. Если дозваниваешься, то узнаёшь причину отсутствия связи – смотрим, можем ли мы помочь. Ну, хотя бы причину потери связи узнать. Пока ты начнёшь обзвон, я ещё добавлю абонентов. Ладно?

– Ладно, – ответил ему Мацкевич и принялся выполнять поручение.

А поручение своему помощнику подполковник отдал, когда его мысль ещё не приняла завершённую форму. Просто он действовал интуитивно… и как учили – сначала собрать информацию. Но на втором плане рассудка виднелась уже следующая ступень. Возможно, дело не в обрыве кабеля или в том, что из пункта связи сбежали все служащие. Может быть, действует один и тот же троян, загодя запущенный в сеть и до сих пор не замеченный? Или волновые эффекты атомного взрыва действуют в большинстве случаев на один и тот же элемент в тысячах электронно-вычислительных устройств. Возможно… Возможно удастся найти закономерность, оповестить о ней сотни людей, которые в эти минуты независимо друг от друга пытаются найти пробой в схемах.

В чём-то генерал прав: каждый должен сейчас думать и работать не только за себя, но и за того неизвестного парня.

Когда Мацкевич занялся составлением списка, подал голос Краницкий:

– Подполковник, только не занимайте линию постоянно. Сюда ведь тоже могут звонить. Давайте так – после каждого вашего звонка полминуты телефон свободен. Договорились?

– Да, конечно, – ответил Калинин. – Разумеется. Роман, вешай трубку на полминуты после каждого звонка.

– Да слышал…

Абоненты имели разряды приоритета и доступности. Скажем, существовал разряд коммутатора воинского соединения – армии. Или разряд диспетчерского пункта фельдъегерской службы. Или штаба дивизии РВСН. С ними была возможность связаться напрямую или через специальный коммутатор. А имелись и вовсе анонимные абоненты, деятельность которых отображалась на экранах перед Калининым в виде строчки со счётчиком передаваемых байтов и двумя индексами вместо наименования: получателя и отправителя зашифрованных сообщений. И таких анонимных абонентов было большинство. За ними мог скрываться, например, разведчик, передающий важные сведения через устройство с утилитой, кодирующей текст, звук или изображения. Это мог быть и канал связи со специальным космическим аппаратом. Всё, что угодно.