Ник Никсон - Жажда. Тёмная вода [СИ]

Кобальт выгреб из ящика барахло, побросал на землю. Помог Локусу взобраться — мальчик молча сел внутрь, и сам закрыл крышку. Морошка сложил сверху вещи.

— Ты чего творишь?! — сквозь зубы процедил Грудинин.

— Делай вид, что все в порядке, — ответил Кобальт, оглядываясь по сторонам.

Группа клоунов впереди прошла пропускной пункт. Осталось еще три группы артистов, и подойдет их очередь. Сзади кто — то возмущался, что все происходит слишком медленно.

— Да что же ты творишь! — нервничал Грудинин. — Кто это там?

— Я говорил, заберу кое — что с собой.

— Я думал, ты любимый фонарик заберешь или фотографию бабули. А ты кого привел? Чего там у тебя в башке перед смертью повернулось?

Кобальт молчал. Еще группа прошла.

— Отвечай, или я расскажу все на посту, — не унимался Грудинин. — Нам с Морошкой еще здесь жить.

— Давай расскажи, — Кобальт посмотрел ему пристально в глаза. — А потом будешь болтаться рядом с распределителем.

У Грудинина отвисла челюсть. Какое — то время он молча рыскал круглыми глазами по сторонам.

— Ты пошел за ним. Что — то ему сказал. И потом он повесился. Боже, боже… Куда ты меня втянул?

Нервозность Грудинина могла их выдать. Кобальт закинул ему руку на плечо, притянул к себе.

— Когда выйдем за ворота, я заберу его и уйду. Ты получишь свои деньги, как договорились. Никто не узнает. А теперь вдохни глубже и веди себя как великий Грудини. Сможешь?

Грудинин покивал, и в следующий миг его лицо преобразилось: в глазах вспыхнул огонек, появился уверенный румянец, растянулась улыбка.

Внезапно на стене замигала красная лампочка, включилась оглушительная сирена. Такие же сигнальные лампы, словно набухшие от крови лимфоузлы, заработали по всему периметру Кремля. Постовые в спешке заперли Спасские ворота. Гвардейцы высыпали из пункта досмотра и стали взмахивать руками, требуя, чтобы все оставались на местах.

— Пропускай! — закричали из толпы.

Люди давили сзади и вскоре очередь превратилась в бушующую людскую массу, окружившую башню полукругом от стены до стены.

Кобальт взобрался на телегу, вытащил Локуса из ящика. Сверху хорошо было видно, как со стороны сцены спешно приближалось несколько десятков гвардейцев.

«Никому не двигаться», — потребовали через громкоговоритель.

Кобальт взвалил Локуса на руки и рванул к кремлевской стене, укрылся в одной из многочисленных внутренних арок. Далее перебегал от арки к арке, двигаясь в сторону Сената, и стараясь не попадать под свет сигнальных прожекторов. По пятам за ним следовали Грудинин и Морошка. Удалившись на достаточное расстояние, они укрылись в арке, в закутке между стеной и необитаемой частью здания Сената.

В толпу разъяренных скоморохов клином вгрызлись гвардейцы. Гремели удары палок и прикладов, люди кричали от боли. Всех повалили на землю, стали переворачивать телеги, вскрывать ящики и баулы. Скоро выяснится, что четверых не хватает, и тогда объявят поисковую операцию. Все выходы перекроют, гвардейцы обыщут каждый угол старинной крепости, снайперы на стенах обернут взоры внутрь, никто не ускользнет от их прицелов с инфракрасными фильтрами. Кобальта и остальных поймают еще до утра.

— Что будем делать? — Грудинин смотрел на Кобальта такими щенячьими глазами, словно ребенок на разозлившегося отца.

Сталкер молчал. Думал.

— У тебя же был план на случай неудачи? Был же?

Грудинин прочитал ответ по безучастному лицу Кобальта.

— Вот черт, черт, черт! Так попасть на старости лет.

Аварийное освещение и звуковая сигнализация отключились. Стало очень тихо.

— Да пошел ты, — Грудинин встал напротив Кобальта. — Ты меня подставил, под смерть подвел! Не молчи!

— Заткнитесь! — воскликнул Морошка. — Вы нас выдадите.

Грудинин взглянул на ассистента таким ошарашенным взглядом, будто видел впервые.

— Наверняка есть способ выйти отсюда, — сказал Морошка, обращаясь к Кобальту.

— Кремлевская стена сплошная по всему периметру, на нее не взобраться. Выйти можно только из башен, но сейчас все они перекрыты.

— Вы обещали отвести меня к профессору, — сказал Локус с ноткой разочарования в голосе.

— И я это сделаю.

— Я не хочу обратно на третий этаж. Мне там не нравилось.

— Кто ты вообще такой? — спросил Грудинин. — Сын губернатора?

— Мой папа был ученым, — с гордостью сказал мальчик. — Он передал мне секрет очистки воды.

Грудинин и Морошка переглянулись. Затем оба посмотрели на Кобальта.