Ник Никсон - Жажда. Тёмная вода [СИ]

Костян прервался, постучал слегка Робсона по плечу.

— А ты рассчитался со стукачом?

Робсон приоткрыл белесый глаз.

— Забыл, блин. Сходи ты, он там ждет поди сидит часа три уже.

Костян вытащил из сумки мешочек со звенящими монетами. Затем потянул Витьку за плечо.

— Пошли, прогуляемся.

Они поднялись на второй этаж в административную зону с множеством дверей.

— Ты не дорассказал про Трибунал. Так что там решили? — спросил Витька, стараясь сдерживать волнение.

Витька ответа не услышал, потому что прямо перед ним возник Дюша Ток.

«Стукач».

Они молча пялились друга на друга, оба потеряв дар речи. У Тока глаза расширились, словно он видел перед собой голодную тварь, готовую сожрать его.

— Знакомы что ли? — с безразличием в голосе спросил Костян, отсчитывая монеты.

— Нет, — сказал Ток.

Витька покачал головой. Костян протянул стукачу мешок. Ток стыдливо взял его.

— Я Ленни должен. Если не отдам, он меня убьет.

Объяснение предназначалось Витьке.

— Да срать мне, — Костян махнул на Тока рукой. — Ты, главное, завтра с утра сделай как надо, и получишь втрое больше. Все понял?

Ток судорожно покивал и, как только Костян отвернулся, сдриснул прочь.

— Полезного нам стукача кремлевские подогрели, — сказал Костян, кивнув в сторону, где только что стоял Ток.

Они спустились на первый этаж.

— Погоди ка, посцать сбегаю, — Костян скрылся за дверью с табличкой WC.

Витька припал спиной к стене. Ему не верилось, что это происходило на самом деле. Ток рассказал Гортрансу, где искать трупы. А кто ему рассказал? Так Витька же и рассказал. Вот же дурень наивный! Ток изначально знал про пропавшие деньги, можно было догадаться. Развел как дурачка.

Надо вернуться и рассказать все Бате.

— Кобальт…

Нет, не почудилось. Это он, стоит в тени у кромки зала, смотрит на отдыхающих. Дядя здесь! Он пришел за ним!

Витька подбежал к нему, дернул за плечо. Кобальт обернулся.

— Слава богу, ты здесь. Мне так много надо рассказать.

Удар справа оказался неожиданным.

Витька лежал на полу, в глазах сверкали лучи красно — желтых прожекторов на потолке.

Кобальт накинулся на него сверху, придушил одной рукой.

— Как ты мог!

Витька задыхался. Понял, что теряет сознание.

Робсон налетел на Кобальта с разбегу. Они упали, сцепились на полу, началась драка. Подбежали охранники, растащили их.

— Он первый ударил! Первый! — орал Робсон, пытаясь вырваться.

Пришел Ленни, приказал отпустить Кобальта.

Костян помог Витьке встать.

— Ты знаешь правила, — обратился Робсон к Ленни. — Его надо расстрелять на месте. Он зачинщик драки.

— У тебя будет такой шанс завтра, согласно решению Трибунала. А теперь, разошлись! — скомандовал Ленни.

— Ну, лады, комерс, отпускай его. Давай, мы его на улице встретим.

Ленни подошел к Робсону вплотную.

— Он уйдет отсюда на своих ногах. Узнаю, что кто — то из вас пойдет за ним следом, больше никогда сюда не войдете. Всем ясно?

Это дружинников остудило. Робсон кивнул, сделал показательный поклон.

— Увидимся завтра, петушок. Тренируй голосок, выть будешь как сучка, — Робсон сплюнул под ноги Кобальта. — Пошли, пацаны. Вечер только начался.

Костян толкнул Витьку в спину, чтобы тоже шел. Несколько раз Витька оборачивался, но Кобальт так и не взглянул в его сторону.

Часы на Спасской башне показывали половину двенадцатого вечера, когда ворота внизу отворились, и внутрь вошла запоздавшая труппа артистов. Первым уверенной походкой вышагивал великий маг и чародей Грудини. На нем, как влитой сидел светло — желтый костюм, который под фонарем проходной отливал коричневым, на голове бордово — красная чалма, позаимствованная из задворок Большого театра, где Грудинин проживал последние годы. Вторым на сверку личности подошел Кобальт, одетый в пестрый радужный наряд и ботинки с длинными закругленными носками. Голову покрывал блондинистый парик, в котором актеры прошлого изображали лесных эльфов.

— Серов «Ловкий» Аркадий, ассистент Великого Грудини, — прочитал Гвардеец, покосившись на него недоверчиво.

Кобальт в ответ кивнул.

Замыкал труппу второй ассистент Грудинина Морошка, невысокий, коренастый паренек лет семнадцати, кативший за собой двухколесный прицеп, напоминавший повозку рикши. Сверху громоздился многочисленный реквизит: ящик с человеческий рост для волшебных исчезновений, костюмы, бутафорские шпаги, мечи для «прокалывания и разрезания» людей.