Андрей Русанов - Охотники на людей

Скромная пища богато смотрелась на массивных столешницах из почерневшего старого дерева. Люди появлялись группами, каждая несла с собой свое божество. Идолы были небольшие, их устанавливали за столами со стороны площади, затем, поклонившись, рассаживались. Картину дополняли массивные кожаные бурдюки с вином. Вся эта обстановка, я бы добавил, атмосфера средневековья пагубно сказывалась на трезвости рассудка, ибо мозг требовал бутылку рома в руку и, как минимум, одноглазого попугая на плечо.

Женщин среди сидевших за столом практически не было. Они либо подносили пищу, либо о чем‑то беседовали, толпясь за небольшими заборчиками там, где улицы примыкали к площади. Кузнец, уже успевший с самого утра принять на грудь несколько смертельных доз алкоголя, запинаясь и путаясь в словах, пояснил, что, негоже женщинам портить мужской праздник. А вот те, что находились за столами, – они «бились наравне с мужчинами и делом доказали, что достойны этой почетной привилегии». Таня, покраснев, пыталась возражать, но в гневе не могла найти слов и только хватала ртом воздух, словно выброшенная из воды рыба.

Когда все уселись, в центр площади вышел староста. Он долго и проникновенно говорил о славе воинов легиона, их победах, о полчищах кровожадных врагов, ненавистных технарях, спрятавшихся в утробах машин. Яростно жестикулируя, рассказывал о будущем поселения, о богатых урожаях и беззаботной жизни. Политики, порой, все похожи на двуликого Януса… Люди слушали Ахмеда. То и дело раздавались одобрительные возгласы. Наконец, староста передал слово и почетное право начать отбор кандидатов отряднику.

Выйдя в центр, Иван начал со слов благодарности жителям деревни. Далее шла реклама легиона, его воинов и суровой аскетической жизни, в которой было место не только подвигу, но и повседневным радостям. Отрядник не был столь красноречив, как староста, поэтому и речь его была недлинной. В заключение он объявил, что пропавший груз найден и находится в нескольких часах пешего хода от поселения, а все виновные, что были захвачены живыми, казнены на месте. Разогретая старостой толпа взорвалась воплями радости и шумным гомоном.

То, что произошло дальше, показалось мне странным: все сидевшие за столами молча встали, высоко подняли кружки, затем, выплеснув немного вина на землю, выпили все до дна. Саид, икнув, сказал, что это дань славы павшим, затем залпом выпил полулитровую емкость и, закрыв глаза, в беспамятстве тихо сполз под стол.

Иван заранее нас предупредил, чтобы мы много не пили, ибо нам предстоял довольно утомительный и опасный поход. Отрядник наверняка знал, о чем говорил, поэтому мы не спорили. В наших кружках был бодряще–холодный крепкий травяной отвар (спасибо рабыне – иногда она была просто незаменима).

Тем временем в центр площади вышли десятники Ивана – все раздеты до пояса, в руках шесты. К ним присоединились двадцать местных парней лет от пятнадцати и старше, вооружены они были кто чем, да и одеты кто во что…

Я не раз бывал на соревнованиях по различным видам единоборств, но то, что происходило на траве, не походило ни на один виденный мною бой. Это не было похоже ни на показательное выступление, ни на постановку, ни даже на спарринг. Это была настоящая битва, когда десятники, мастерски прикрывая друг друга, без жалости избивали претендентов, а те, в свою очередь, без тени страха нападали, пытаясь применить весь свой жизненный опыт. Каждый новый удар вызывал крики, одобрительные вопли или гул разочарования и свист зрителей.

Пятерых, оставшихся лежать на траве, окатили водой, тех же из них, кто сам не смог подняться, подняли и унесли рабы. Оставшимся ребятам приказали раздеться догола. Как я понял, оценивали телосложение. Так отсеяли еще двух. Алекс, ухмыльнувшись, вспомнил, как когда‑то его забирали в армию он точно так же, голышом, стоял перед военкоматской медкомиссией.

Все¸ что происходило далее, походило на игры горцев в Шотландии: метали булыжники с места, нетолстые двухметровые бревна – с разбега. К этому времени толпа, уже изрядно разогретая алкоголем, неистово орала, мужчины вскакивали с мест, активно жестикулируя. Завязалось несколько драк, которые, впрочем, с легкостью разняли солдаты Ивана. После всех состязаний осталось с десяток потенциальных новобранцев.

В разгар испытаний прибыли солдаты с груженой телегой. Управлял телегой никто иной, как пропавший сын кузнеца. Ахмед поднялся из‑за стола и, пошатываясь, направился прямо к телеге. Толпа замолчала: все понимали – сейчас что‑то произойдет. Очнулся и кузнец и, показывая чудеса эквилибристики, тоже двинулся к телеге.