Мария Чурсина - Петербург 2018. Дети закрытого города

– Ну проснись уже! Ты что, не слышишь?

– Что случилось? – пробормотал он, прячась лицом в подушку. – Спи давай.

Ему надо было рано вставать и идти на работу, где в последнее время дел невпроворот. Настоящих, серьезных дел, не то что какое-то пугало. Вета сжала зубы от злости.

– Ты вообще слышишь? Это нормально?

Антон сглотнул и сел, по-детски обхватывая колени руками. Света в комнате осталось совсем мало, но Вета видела, как он сонно моргает, и это ее чуть успокоило – проснулся. Удушливая волна страха откатилась.

– Что слышать? – спросил он, с трудом разлепляя пересохшие губы. – Этот гул часто бывает. Наверное, подъемные краны. А, еще из труб воду спускают.

Днем это объяснение могло показаться даже неплохим.

– Да нет, – зашипела Вета. – Он говорит. Слышишь? По-настоящему, словами.

– Кто? Тебе, наверное, приснилось. Спи уже, – вздохнул Антон и лег, обняв подушку.

Она подтянула под себя ноги, вспоминая детскую страшилку про руку под кроватью, и ощутила вдруг, какие жаркие эти простыни. Невозможно сильно захотелось накинуть плащ и выйти в прохладную ночь. И правда, никто ведь ее не остановит.

Первое октября. День разбитых стекол

Она сошла с ума. Это Антон знал совершенно точно. Она вернулась утром, и туфли оставили на линолеуме мокрые следы. Она прошла прямо на кухню, села там, не снимая плаща, и посмотрела на него почти счастливо.

– Хочешь, я сварю кофе? Ты любишь кофе? – сказала Вета. Промокший плащ распахнулся на груди, а под ним была только ночная рубашка, тоже мокрая.

Баночка кофе завалялась на верхней полке шкафа – кто-то подарил, а варить кофе Антон не умел, да и времени у него не было, чтобы заниматься такой ерундой.

– Я не знаю, – сказал он, растрепанный и в незастегнутой рубашке. Он не успел как следует испугаться ее новому исчезновению – Вета вернулась через несколько минут после того, как но проснулся, вот только горечь во рту еще осталась. – Свари.

– Я всегда варила для Ми. Ну, для моей бывшей научной руководительницы.

От ее плаща тихо пахло ночью, дождем и ветром. Диким ветром, который никогда не появлялся на улицах города днем. Нет-нет-нет, днем было слишком опасно, его могли заметить. Дикий ветер выходил на охоту только ночью.

Молча Антон смотрел ей в спину и на пояс плаща, свисающий почти до самого пола. Он сам себе до смерти напоминал ревнивого мужа из пошлых анекдотов, но вопрос выбирался наружу, лез через плотно стиснутые зубы.

– И где ты была?

Но она же сошла с ума, а значит, правдоподобного ответа он не получил бы в любом случае.

– Нигде, просто гуляла, – пожала плечами Вета.

– «Просто»? Это запрещено. Как тебя до сих пор не угораздило нарваться на патруль?

Вета обернулась к нему на мгновение, взгляд ее был отстраненным. Рот чуть приоткрылся, будто она собиралась объясниться, но тут же мотнула головой и промолчала: «все равно ты не поймешь», – говорило ее лицо.

– Там совсем не темно ночью, – сказала Вета примирительно, когда кофе закипел в первый раз, – фонари почти нигде не горят, но небо светлое, и вода…

Она почти проговорилась, поэтому тут же замолчала. Зашипел кофе, роняя пенку на синее пламя. Вета выключила газ.

Она не выглядела сонной, скорее наоборот. Она была свежа, словно спала всю ночь, а утром совершила пробежку вокруг двора, и утренняя прохлада покрасила ее щеки в нежно-розовый цвет.

– Что происходит? – спросил Антон, хоть на его месте, наверное, глупо было требовать ответа.

– Ничего. Ты спал. Я не стала тебя будить. – Она села напротив и сложила руки, как примерная пятиклашка. – Тебе же на работу.

«Вот так и сходят с ума, – подумал Антон. – Примерно так».

Ему нужно было решиться на что-то прямо сейчас, иначе – он опасался прийти вечером в пустую квартиру, пустую уже абсолютно, совершенно, полностью, а не на одну ночь. Чашка кофе стояла перед ним, и от сильного запаха почему-то тошнило. Она варила такой же кофе для своей бывшей…

– Пойдешь сегодня со мной? – сказал Антон. – Тебе выпишут пропуск. Скучно же будет сидеть в квартире весь день.

– Нет. – Вета качнула головой. – Перестань, не хочу я путаться у тебя под ногами. Я найду чем заняться.

«Будешь бродить по городу в ночной рубашке и плаще поверх нее».

– Что мне сделать? – беспомощно спросил он.

– Пей кофе, – улыбнулась Вета. – Одевайся и иди на работу.

Она ушла в комнату, скинув на ходу плащ. Переодеваться, наверное, а может быть, спать или просто сидеть на кровати в ожидании следующей ночи. Когда в дверь позвонили, Антон даже не удивился, только обжег руку о горячую чашку и пошел открывать, мысленно припоминая всех демонов.