Вероника Рот - Преданная

— Ты — меткая, — говорит Джордж. — А нам может понадобиться помощь еще одного лихача.

Спустя минуту я уже вооружена, и мы с Амаром направляемся к пикапу. Устраиваемся сзади. Джордж и женщина по имени Энн — посередине, а два старших офицера службы безопасности, Джек и Вайолет, — спереди. Кузов покрыт твердым черным материалом. Двери снаружи — угольно-черные, но изнутри они совершенно прозрачны, и через них мы запросто видим окрестности. Я оказываюсь между Амаром и каким-то снаряжением, которое мне очень мешает. Когда машина трогается с места, Джордж поворачивается к нам и подмигивает.

Мы едем мимо садов и хозяйственных построек, вдали виднеются неподвижные белые самолеты. Достигаем забора, и нам открывают ворота. Джек докладывает охраннику о том, куда мы собираемся и что находится в пикапе, при этом часть слов мне непонятна. Нас выпускают наружу.

— А каковы цели патрулирования? — спрашиваю я. — Помимо того, чтобы показать мне, как все у вас функционирует.

— Наблюдение за Окраиной. Это — ближайшее поселение генетически поврежденных за пределами Резиденции. В основном мы изучаем их поведение, — отвечает Амар. — Но после нападения Дэвид и Совет решили, что необходим более пристальный надзор, чтобы предотвратить подобные случаи в будущем.

Мы минуем груду руин. Точно такие же были в покинутой части города. Здания обрушились под собственным весом, и сквозь обломки проросли сорняки, пробивающие своими побегами даже бетон. Я совершенно не знаю Амара и не могу доверять ему, но мне интересно услышать его мнение. Его старые друзья были «ГП», неужели он теперь считает, что они — ущербны?

— Значит, ты веришь в то, что проблемы начались из-за генетически поврежденных?

— А разве нет? — удивляется Амар. — В течение долгого времени на земле царил мир. До Войны за Чистоту ведь никто не устраивал таких безобразий, правда?

Он машет рукой, показывая на окружающие нас пейзажи.

— Мне трудно вообразить нарисованную тобой идиллическую картину, — парирую я.

— У тебя просто мрачный взгляд на человеческую природу, — усмехается он.

Я молчу, и Амар продолжает:

— В любом случае, если бы что-то подобное случалось раньше, Бюро бы, конечно, узнало.

Какой же он наивный. Он когда-то жил в нашем городе и понимал, сколько вокруг вранья. Эвелин пытается контролировать людей с помощью грубой силы, Джанин была хитрее. Она знала, что, если ты владеешь информацией и способен манипулировать ею, тебе не понадобятся пушки. Тогда люди подчиняются тебе добровольно. Вероятно, Бюро и правительство в этом поднаторели: они убеждают людей, что те счастливы жить под их мудрым руководством.

Мы умолкаем, тишину нарушают лишь непрерывный гул двигателя да громыхание оборудования. Сначала я внимательно рассматривала каждое здание на нашем пути, пытаясь угадать, но теперь они сливаются в единый фон. Наверное, это и есть та самая «разруха»?

— Почти добрались, — объявляет Джордж. — Скоро остановимся. Каждый из нас возьмет необходимую технику, кроме Амара, конечно. Его задачей будет охрана Трис. А ты, Трис, можешь выйти вместе с нами, но не отдаляйся от Амара.

Я чувствую, что на пределе, и любая мелочь запросто выведет меня из себя. Округа. Место, куда моя мать сбежала после того, как стала свидетелем убийства. Здесь ее нашел и спас Дэвид, уверенный, что у нее — здоровый генетический код. В каком-то смысле в Округе началась моя биография. Пикап тормозит. Амар распахивает двери и с пистолетом наготове прыгает на землю. Мы следуем за ним.

Домики тут низенькие и самодельные. Они собраны из металлолома, обрывков брезента и похожи на кучи мусора. В узких проходах между ними я замечаю людей. Больше всего — детей. Они торгуют с лотков мелочевкой, таскают ведра с водой или готовят на кострах еду. Увидев нас, они разбегаются, а один мальчишка кричит:

— Рейд.

— Не беспокойся, — говорит мне Амар. — Они думают, что мы — солдаты. Те иногда устраивают рейды, чтобы отловить беспризорников и отправить их в приюты.

Едва удостоив вниманием его жалкое объяснение, я направляюсь к ближайшему проулку. С нашим приближением все попрятались или заперлись в своих халупах, накрытых брезентом, а то и просто картоном. Через щели в стенах видно, что обстановка представляет собой пирамиды консервных банок и матрасы на полу. А как они здесь выживают зимой? Как они моются? Вспоминаю о саде в атриуме Резиденции, о паркетных полах и мягких кроватях в пустом отеле и спрашиваю: