Виталий Гурин - Истина о мастерстве и героизме

— Мы погибли? — промычал он.

— Да, — ответил Алексей, — но не здесь.

Облик спутников изменился. Они были облачены в просторные свободные белые одежды, которые напоминали одежды бедуинов. А, вот, Торвальд был облачен в золотой доспех древнеегипетского воина. Его шлем венчал длинный плюмаж.

— Эка вы его! — раздался откуда–то чужой голос.

Торвальд обернулся:

Оказывается, за столь коротким действом наблюдало не меньше сотни пар глаз. Грешники.

— Ну да… — протянул как бы виновато Путешественник.

— А вы откуда такие будете? — настойчивый грешник не унимался.

Только сейчас Торвальд осмотрел своего нового знакомого. Сухой тощий мужик в набедренной повязке. Черты лица совсем не примечательные. Вообще, он ничем совершенно не отличался от своих собратьев, обреченных на паскудное существование в мире ненависти. В принципе, ничего особенного в этом мужике и не было бы, если бы не изящный и смертоносный кнут, который тот сжимал в своей правой руке.

Этот самый кнут незадолго до своей нелепой гибели грешник получил из рук Асмодея, попытавшегося уйти на обед.

— А ты с какой целью интересуешься? — настороженно спросил грешника Алексей.

Казалось, обычный вопрос только взбесил грешника. Его ноздри вздулись, лоб прошиб пот, а все лицо его дико покраснело.

— Да, потому что, я вас ненавижу, подонки! — грешник практически выпалил эти слова в лицо Торвальду, частично обслюнявив его. — Не знаю почему, черт подери, но дико вас ненавижу. Более того, мы тут все вас дико ненавидим! Но, черт побери, не знаем почему. Джентльмены, так уж получилось, что в руках у меня тот самый кнут, который был атрибутом местной власти очень долгое время, поэтому, именно мне придётся отдать этот приказ!

Вопреки логического хода событий, Путник, наши скитальцы должны были задать закономерный вопрос грешнику: «Какой приказ?». Но логика не имеет никакого отношения к Хаосу, поэтому

Алексей спросил:

— А как тебя звать–то?

Грешника этот вопрос привел в ступор. Действительно, какая разница трем ненавистным незнакомцам в том, как его зовут? Но, почувствовав неловкость, он все же решил ответить:

— Наполеон! — грешник хотел произнести это имя с достоинством, но, к его сожалению, вышло это как–то натянуто и неловко.

— Ну, прям, палата номер 6! — Виталик посчитал это забавным. С момента осознания происходящего, ещё на Фурии, парень по–тихому сходил с ума.

— Торвальд, — обратился Алексей к Варягу, — мне кажется, что Виталик тут не в себе в аду. Как бы не до смеху. Там ещё в Сталинграде, после того как поняли где мы — что–то на него нашло. А как он вел этот танк? Прямо как сумасшедший! А ещё всякие анекдоты пошлые рассказывал, и стрелял из пулемёта как ненормальный. Но, признаюсь, без его бы рвения нам бы не выбраться.

— Есть такое дело, к сожалению, — напутственно ответил Торвальд, — грехов на парне нет. И тут, в аду…. не место ему, короче. Ад его чувствует и извращает. Думаю, что когда до выхода доберемся будет он пускать слюни, а ты его потащишь.

— Так, ты же тоже святой, — Алексей решил поставить точки над «и».

— Тут дело другое, — отвечал Торвальд, — меня–то люди святым сделали. Сам–то я не святой вовсе.

— Понятно.

Виталик, взял слово:

— Если бы я был Супермэн, то спас бы Иисуса от распятия. Почему, черт побери, эти супер герои появились только в двадцатом веке?

Торвальд и Алексей не обратили на этот словесный бред никакого внимания.

— Кхе–кхе, — грешник внимательно следил за их разговором. Ему была неприятно мысль, что его бестактно прервали, поэтому он не стал разъяснять, что же за приказ он вынужден отдать, а просто крикнул толпе: «Разорвите их на куски!»

Спутники рванули стометровку. Потом километр. Потом три. И так далее. Бежали они быстро. Алексей даже изумился такому повороту событий. Будучи кандидатом наук, он был совершенно не приспособлен к физической культуре. Видимо, раньше не было стимула. А теперь он появился.

6089

Здесь на просторах глобальной паутины у молодого человека не было имени, только ник, он же «кличка», которая отображалась на всех форумах и сайтах, на электронной почте и онлайн играх.

Обычно он подписывался просто «Pauk», но иногда это имя было уже занято, поэтому приходилось придумывать что–то, вроде, Pauk1987 или Spider313, или что–то ещё. Но он для себя уяснил чётко — он — «Паук». Паук, который плетет всемирную паутину, который здесь как дома. Он считал, что, по крайней мере, это отражает его богатый внутренний мир. Как и остальные миллионы пользователей интернета.