Павел Брыков - Томас

Плохо будет у Кости... Это когда строил бункер, тогда был чистеньким, а после встречи с Томасом стал обычным, как все... Правильно говорил Князь: «Святость — это временная категория». Сегодня ты в белоснежных одеждах, но завтра наступит завтра... А мы все грешны, с какого боку не посмотри... Пиковые отродья таких как Костя обожают... Изгаляются, пользуясь беспомощностью. Приняли. Подвал, железными прутьями по ребрам, провода и магнето-динамо — «позвонить по телефону» называется. Электричество — дугой от виска до виска, через глазные яблоки, вспенивая мозг. Коронки накаляются, обжигая до волдырей язык — потом есть невозможно, только воду пьешь... Волосы топорщатся, слюна брызжет с трясущихся губ. Запах зажаренного мяса. Человеческого мяса. Горелого. Вытерпеть такое невозможно. Но он будет терпеть. Изо дня в день, изо дня в день... Дожидаясь своей очереди, а в часы после пытки и до пытки, проваливаться в короткое забытье сна, слушая потом доносящиеся из-за стены стоны-крики-вопли своих друзей, ставших ему в тех проклятых казематах братьями...

Томас твердой рукой сделал одно движение, поднял спицей белочку и раздавил на груди. Когда стекло хрустнуло, Тихоня испытал всю концентрированную боль за те недели пыток, изматывавших Иванова. Томас ослеп — глазные яблоки чуть не сварились. В нос ударила вонь жженых волос. Он орал без остановки, во всю силу, сколько позволял набранный в легкие воздух. Кричал, медленно поворачиваясь и, ничего не видя кроме огненно-белого света, отпечатавшегося на сетчатке глаз. Ревел матом, шагая от стола. Ревел, остановившись за меловым кругом.

Да, он ослеп. Глаза превратились в две пульсирующие шаровые молнии. Слезы без остановки текут по щекам. Неужели это конец? Нет, должно быть решение! Должен быть выход, способ, как продолжить игру и слепым, а потом найти лечение. Вспомни, ответ находится прямо перед тобой. Если ты видел то, чего не мог видеть — прошлое, настоящее, будущее повстречавшихся тебе людей, то какая разница, обладаешь ли ты зрением или нет? Это не стеклянные забавные игрушки, а нечто большее, и они не находятся здесь на столе, они одновременно пребывают в прошлом, настоящем и будущем. Обычному человеку не под силу играть дальше, но ведь и ты, Томас, пока не человек! Не образ и подобие! Поэтому рано сдаваться! Качай, Томас, качай! Даже и не думай опускать руки!

Алтай, Кавказ, Балтика, Дикое поле, Алтай, Кавказ, Балтика, Дикое поле... алтай, кавказ, балтика, дикое поле...

Перебрав миллионы вариантов, образов, воспоминаний, Томас, наконец-то, обрел почву, фундамент, твердую точку, о которую можно опереться и сдвинуть мир.

Пастушок. Играет на флейте или свирели... Почему такой образ? Откуда он пришел? Это же так просто. Мальчик — это подарок старого больного инвалида. Что он говорил, подавая статуэтку? «Возьми, — сказал дед Тарас, — это память о годах моей молодости. Посмотришь, и теплее станет. Из крепкого светлого корня ты вырос, знай это. Сила в тебе не скрыта, а видна, она на поверхности. Не забывай. Жизнь — сложная штука. Много в ней наносного, глупого, низкого, но бывают моменты, ради которых надо это всё перетерпеть. Время тебе не враг... Цени добро, цени счастье и благодарность мира. Ещё что хочу сказать напоследок... Послушай старика, не держись, не цепляйся за прошлое».

Старый шахтер дед Тарас...

Тихоня спас его, но даже и не помнит об этом... Так вот, настала очередь ответной услуги. О, боги все вместе взятые! Вот кто был старичком из Курдюмовки! Встретившийся со своей смертью, потерявший ноги, прикованный к дому, кровати и инвалидному креслу... Тоня его пожалела — подарила развлечение и при этом обрела всевидящую пару глаз. И никакой души она у старика не могла забрать: тот, у кого печать смерти на лбу, неуязвим. Тоня, помня старое правило, что врагов надо держать рядом, привязала к себе того, кто видел Смерть. Благодаря подарку баронессы, дед Тарас чувствовал Городок. Ему не надо было заглядывать под одеяла и крышки кастрюль, чтобы увидеть, что там куёвдится и варится. Он и так всё знал!

Так и ты присмотрись к нему, Томас, загляни в его прошлое, прикоснись к настоящему и открой для себя его будущее...

Не из Курдюмовки он был — наврала Тоня — на Бессарабке с самого начала поселился...

Да, много часов провел несчастный Тарас во тьме, в ожидании спасателей, не сошел с ума — помогла вера, что ребята его не бросят. Когда совсем отчаялся, к нему, наконец, пришла Смертушка. Договор был заключен и скреплен поцелуем крепким-крепким. А потом безносая развлекала красивого, работящего шахтера побасенками... Рассказала о том, как все будет, каким путем всё пойдет... О, Томас отчетливо слышал первые слова Смертушки, склонившейся над ухом молодого Тараса. Она шептала так: «В нашем грешном мире нет ничего слаще приятных воспоминаний: они как бесконечная сосательная конфета, вкусная до одури».