Array Журнал «Аконит» - Аконит, 2020 № 07-08 (цикл 2, оборот 3:4, февраль)

Я попросил брамина немного придержать коней, так как не справлялся с обилием информации. Солнце уже садилось за западными горами, и вот-вот должна была наступить долгожданная прохлада субтропической ночи, наполненная звуками цикад, от которых мне теперь было не по себе.

Брамин предложил мне ещё масалы, от которой у меня уже начиналась изжога, после чего извлёк из-за пазухи бурнуса небольшой кожаный мешочек, раскрыл его и передал мне. Там оказались какие-то пахучие шарики смолисто-чёрного оттенка.

— Это что, аюрведа, гашиш или опиум? — подозрительно спросил я у брамина. Не хватало только ещё слушать его бредни под воздействием психотропов.

— Съешь один и расслабишься, — только и сказал брамин, загадочно ухмыляясь.

Я осторожно выудил из мешочка одну странно пахнущую горошину и поднёс её к носу. Пахло определённо чем-то наркотически-тягучим, с примесью индийских специй. Я был немного сведущ в индийской аюрведе, потому без особых опасений положил горошину под язык и стал медленно рассасывать, а мешочек отдал обратно брамину. На вкус эта горошина напомнила мне корень солодки, имбирь, женьшень, финиковое варенье, инжир и обладала остро-солёно-пряно-горько-сладким привкусом. Брамин, ещё раз хитро посмотрев на меня, продолжил свой рассказ:

— Так, значит, что там…? А, ну вот. По моему социальному статусу мне не полагалось экстрагировать из самого себя этот алхимический порошок, как его, нб’дхиф. Я мог только читать об этом и совершать нехитрые опыты с прочими эссенциями внешнего и внутреннего происхождения в свободное от каждодневной рутины время. Распорядок дня в Улье следующий — тридцать часов труда, восемь часов на отдых. Так что особо не расслабишься. Шудрам, помимо алхимии, запрещено читать священные тексты, включая Книгу Бесплотных дх'Йернед-ф'Баззаб , писать собственные сочинения, издавать их, оскорблять жрецов, воинов и торговцев, заниматься оккультными науками и даже иметь секс! — по ихнему кх’факсc . А что и говорить, мне очень нравилась одна половозрелая кшатрийка по имени Йахримч’х-Фнхьит’пс , что значит «Совершенная телом, душой и духом Огнеглазая Наездница». Она, кстати, моя нынешняя жена. И знаешь что, друг мой?

— Что же? — спросил я у почтенного брамина каким-то странно изменившимся голосом, будто не своим, в то время как воздух между мной и ним заметно задрожал, как будто от невидимой вибрации — или от жужжания.

— Я согрешил-таки с этой благородной кшатрийкой, очаровав её как-то раз в нашем Центральном Библиофонде магическими феромонными сигилами, когда она пришла почитать какие-то редкие издания по боевым искусствам, а за такое шудрам народа руммах-джедж полагается смертная казнь через льех’бндадж , или дезинтеграцию всех девяти составляющих души, или тонких энергоинформационных тел, выражаясь эзотерически.

— Вот ведь как! Ну и ну! — откликнулся я, увязая в мягких подушках и подмерзая от прохладного вечернего ветерка. Тут на резные перила нашей мансарды приземлился большущий богомол и стал чистить свои крылышки, подёргиваясь и перебирая конечностями. Я постарался не обращать на него внимания и вперился взглядом в вибрирующий силуэт почтенного брамина-аюрведиста.

— Да, представь себе, какая меня ожидала незавидная участь. Казнь осуществляется довольно просто, по стандартному сценарию — осуждённых приводят в Зал Аннигиляции, где стоят ряды одинаковых сферических плексигласовых камер, каждая из которых представляет собой дезинтегратор частиц, или пресловутую Чёрную Дырку в миниатюре.

— Да, меня всегда смешили эти американские астрофизические и квантовые термины, особенно этот их Биг Бэнг, и ещё очарованные кварки с бозонами Хиггса и дарковым маттером. Что за мультяшный сленг, а ведь серьёзные учёные лбы придумывают, — заметил я невпопад, глядя, как богомол, начистив свои лопасти, глядит на нас своими шарообразными окулярами, очевидно, намереваясь перебраться на столешницу с масалой и фруктами.

Брамин, казалось, не обратил внимания на моё невнятное замечание и продолжил.

— И вот там тебя и дезинтегрируют в полное Ничто. Моя сладенькая кшатрийка была из знатного рода шешрег , и её отец и братья были вне себя от гнева, когда узнали о содеянном мною бесчестии. Однако, сама красавица после продолжительного слияния половых энергий кх’факсc в тантрическом стиле й’цурб , которому я обучался десятилетиями, опять же под руководством своего учителя-жреца, была настолько очарована моим умением удержания семени, или цэгдэг, и прочими моими учёными заслугами, что попросила братьев и отца отложить мою казнь, в то время как мой учитель, прознав в свою очередь о проделках своего лучшего подмастерья, был крайне раздосадован, однако смягчился и придумал довольно изящный и остроумный план.