Array Журнал «Аконит» - Аконит, 2020 № 07-08 (цикл 2, оборот 3:4, февраль)

Я откровенно признался, что у меня уже голова кругом идёт от всего этого нагромождения малопонятных и неудобоваримых терминов, однако просил почтенного брамина продолжать. Тот, приосанившись и потянувшись как следует, продолжал так.

— Как и в Древнем Айгюпте, в циклополисной структуре каждого Улья Великой Расы существуют свои Дома Жизни, где жрецы-бальзамировщики из числа браминов- адхбношру с целыми бригадами подопечных шудр занимаются всяческими приготовлениями к дальнейшему упокоению скинутых оболочек своих братьев, в основном привилегированных слоёв населения. Низшие касты хоронят как попало в общественных некрополях, а вот адхбношру, шершег и некоторых зажиточных мумзум погребают со всеми почестями, т. е. мумифицируют и помещают в персональные склепы, где часть их естества, та самая цхорб , остаётся обитать и получать подношения от родственников и друзей, тогда как их цхэ устремляется к Свету Единого Йадж'Йюм , дабы воссоединиться с ним и преобразиться в нцхарб . Чтобы эта трансформация в «имаго» прошла успешно, жрецы обёртывают мумию почившего в благоуханные покровы из секреций тутовой многоножки (они у них тоже внушительных пропорций), умащают её, читают над ней необходимые заклинания и ритуалы, но главное — они помещают в погребальный сосуд копию священной дх'Йернед-ф'Баззаб , которая представляет собой голографический слепок с оригинальной рукописи, бесконечно воспроизводящий сам себя в видео— и аудиоформате, если можно так выразиться. Ты удивлён? Ах да, я забыл сказать, что у этих высших насекомых достаточно развитые технологии, весьма отличные от наших, как наше биологическое устройство отлично от их устройства. Технологии их основаны на матричных органических вычислителях, схожие устройства можно встретить в современном жанре «биопанк». Вообще, эти руммах-джэдж крайне любопытны с точки зрения мышления. У них восемнадцать пар сложных глаз, включая три коронных у браминов, тридцать две пары головных усиков, шесть пар лап, девять нервных центров, двенадцать типов чувств, из которых четыре — осязательные, и сорок восемь мембранных хранилищ памяти в каждом из нервных центров. И вообще, всё у них подчинено строжайшей логике, двоичной математике и структурному анализу, так что даже не по себе становится. Миллионы жужжащих, постоянно вибрирующих и снующих гигантских разумных насекомых, и ты сам среди них, такой же… Бррррр…

— А вы были среди них, надо полагать, брамином, как его, андбхшру ?..

— Нет, друг мой, вовсе нет. Я был там обыкновенным шудрой, помощником архивариуса по имени Мзфрохц’Аарпти’Цхэ , что значит «Наделённый Силой Трёх Радужных Драгоценностей». Это так звали архивариуса, а меня никак не звали — шудрам имена не положены. Хотя позже мастер всё-таки дал мне имя. Чистил я, значит, инструменты всякие, чинил акведуки, готовил питательную массу, утилизировал отходы, и так далее…

— Так… И что же вы извлекли из данного опыта? — спросил тогда я, премного поглощённый сим повествованием.

Брамин задумчиво поглядел на закатное небо и серебристую нить великой реки Ганги, текущей внизу в долине, налил себе ещё масалы и хотел уже продолжить, как тут к нам подошли его красавица-жена в сари и с серьгой в носу и четверо детей разного возраста. Сам брамин, принимавший меня в гостях на своей шикарной мансарде, был невысок и достаточно упитан, как и следует быть почтенному брамину. После ритуала знакомства с семьёй и улаживания каких-то официальных дел с женой, брамин, почему-то тоскливо глядя в сторону горизонта поверх взбирающихся на изумрудные холмы ярусов белоснежных глинобитных домов и пальмовых рощ, прихлебнул традиционный пряный чай и продолжил свой диковинный монолог.

— Друг мой, то, что я извлёк из данного опыта, это в первую очередь, то, что неисповедимы пути Брамы, Творца Вселенных. Я, казалось, прожил целую вечность в теле этого странного высокоразвитого насекомого, занимаясь презренной кармической деятельностью шудры. Благо, я был способным учеником, жадным до знаний, и ещё до моего совершеннолетия мой мастер- адхбношру обучил меня священному языку иерограмм жрецов и учёных, з’аарик’тха’э , чем определённо выделил меня из сотен тысяч мне подобных прислужников в Центральном Библиофонде. Я обучился создавать голографические матрицы и печатать священные книги на мягких ртутных пластинах, у меня даже была собственная небольшая лаборатория, где мой мастер наставлял меня в основах кибернетики, псионики, или ментальной магии, и прикладной алхимии, или цзарм’цхуфи . Кстати говоря, алхимия у этих инсектоидов имеет статус официальной науки и не делится на «внешнюю» и «внутреннюю», как это принято у вас, европейцев. Алхимия представляет у Великой Расы Одж-Мабулы цельную дисциплину, в которой оператор трансмутирует разные неблагородные вещества, жидкости, эмоции и состояния ума внутри самого себя, а на выходе получает удивительный кальцинированный порошок под названием нб’дхиф, аналог пресловутого lapisphilosophorum средневековых арабских, испанских и европейских алхимиков, он же универсальное лекарство металлов и питьевое золото. Чудодейственный песок нб’дхиф, однако, имеют право получать только учёные адхбношру и некоторые из высших шешрег , и бывает он двух видов — пурпурный и янтарный, в зависимости от степени кальцинации. Вообще, в цветовом спектре Великой Расы присутствуют ещё как минимум пять дополнительных цветов по сравнению с человеческим восприятием, но об этом я даже не буду начинать, так как всё равно все мои попытки описать тебе эти цвета будут лишь умозрительными приближениями. Пространственно-временное восприятие у них также отличается от человеческого, и это создаёт неописуемые психеделические эффекты. Такое ощущение, что ты присутствуешь в нескольких местах одновременно, и геометрия там явно неевклидовая. А продвинутые жрецы- адхбношру способны усилием коронных нервных центров путешествовать во временных потоках, ускорять/замедлять/зацикливать временные отрезки, создавать собственных иллюзорных двойников и прочее.