Рейчел Инглз - Миссис Калибан

Поговорили о двух мужчинах Эстелль, кого Дороти именовала друзьями или приятелями, а сама Эстелль злорадно — любовниками. Звали их Чарли и Стэн, и оба они хотели жениться на Эстелль. Пока что ни один не знал, что второй — настоящий любовник, и считал его всего лишь смутной угрозой. Но семейной жизни с Эстелль хватит. Ее работа на студии хорошо оплачивалась, была крайне разнообразна и интересна. И с Чарли, и со Стэном она познакомилась по работе. Они были моложе ее — да и не одни они ею интересовались.

Дороти считала, что Эстелль с виду счастлива и полна жизни. Сияние здоровья, подумала она. Как зажженная свеча. А наоборот — это как? Она вспомнила, как выглядела Эстелль до и во время развода. Совпало с периодом неверности Фреда. Много дней просиживали они на кухне у Эстелль и говорили только:

— Вот сволочи, — снова и снова. Дороти опасалась, что Эстелль сопьется.

— Не пей больше, — бывало, говорила она. — Давай лучше поговорим об этом.

Она приняла вторую чашку кофе, сперва убедив Эстелль разбавить напиток водой. Та возмутилась. Объявила, что это убьет весь вкус.

— Тогда лей не до краев. Ну честно, Эстелль.

— Сама ну честно.

— Не знаю, почему он на тебя никак не действует. Я люблю кофе, но от двух чашек у меня голова кружится. И скальп как будто вдруг поднимается с головы и улетает. И потом вот тут еще что-то — тут вот, это здесь у нас печень?

— Дороти, здесь у нас воображение.

Поговорили о детях Эстелль — Сандре и Джои — и о растениях и овощах Дороти. По-настоящему гордилась она собранием миниатюрных фруктовых деревьев, хотя не так давно ей к тому же удалось вырастить под стеклом яблочные огурцы — подвиг этот в свое время ее восхищал, и она была им довольна до сих пор. О разводе не говорили.

Долго после собственного Эстелль напористо уговаривала Дороти последовать ее примеру. Особенно настойчива была она, как считала Дороти, потому что ей хотелось содружества сходных судеб: так все свежезамужние желают, чтоб и подруги их тоже замуж вышли. Или женщины, только что ставшие матерями, вспомнила Дороти, — эти навязывают другим материнство.

Эстелль по-прежнему время от времени подпускала намек-другой о разводе, но вообще-то махнула на Дороти рукой. Случилось это в тот день, когда Дороти, утомившись, попросила ее прекратить и пояснила:

— Думаю, мы слишком несчастны, чтоб разводиться.

В те дни Дороти, бывало, утыкалась головой в стену, и ей самой казалось, будто она уже не жива, потому что больше не принадлежит никакому миру, в котором возможна любовь. И она себя спрашивала: неужто и впрямь религия — единственное, что держит людей вместе, ошибочно верящих, что плохое произойдет после смерти? Нет, все плохое происходит до нее. Особенно развод.

Тут вдруг как-то сразу она заметила, который час, и так переполошилась, что чуть не забыла свой сверток с мясом в морозилке у Эстелль, когда уходила. Договорились встретиться четырнадцатого на показе костюмов.

Добравшись до дому, она вся вспотела. Оказалось позже, чем она думала, и первым делом Дороти принялась замешивать подливу. Машинально включила радио между ходками от плиты к холодильнику, к мойке, а потом кинулась в спальню переодеваться и немного краситься. Когда вбегала обратно в кухню, подхватив фартук и завязывая его сзади, голос из радио произносил:

«Полиция еще раз рекомендует жителям района проявлять бдительность к этому крайне опасному животному».

Дороти растрясла и заново сложила кухонную косынку, которой повязывать волосы, чтобы не набирали запахов чеснока и лука. Радио играло Шопена. Она услышала, как закрылась входная дверь и голос Фреда.

С этого мига все ускорилось, и ей пришлось выключить музыку, чтобы отгородиться от внешнего отвлечения. Она гнала мысли потоком: сначала это, потом то, и в то же время то-то и то-то, и не забыть щепоть чабреца, — а рукам не давала покоя. Нечто вроде экзамена или забега. Быть может, как и она, лабораторные крысы гордятся решением головоломок, какие им задают ученые. Наслажденья одержимости. Иначе как еще возможно что-то сделать за такое короткое время? Беда в том, что не получится успокоить ум совсем, потому что если не будешь осторожна — забудешь выключить духовку.

Она выскочила в гостиную поздороваться с Артом Грубером и заскочила обратно с такой прытью, что могла бы оказаться каким-нибудь механическим метеорологом в детском снежном шарике или фигуркой на средневековых часах, которая проскакивает по нижнему балкону, пока циферблат показывает стрелками час. Снова оказавшись в кухне, выложила все составляющие для салата, нарубила моркови и сельдерея своим любимым острым ножом для овощей, разложила чипсы и орешки по вазочкам и сунула сыр на крекерах под гриль. Затем помчалась в ванную запасной комнаты.