Игорь Волознев - Туннель в преисподнюю

— Поэтому колодец надо закрыть плитой, — настаивал сторож. — Обязательно закрыть.

— Положите плиту на место, положите на место… — вторил ему глухой голос из дальних кустов, сливавшийся с громом и завываниями ветра.

Лейтенант ответил не сразу.

— Возможно, и даже наверняка, там есть другой выход, — заговорил он, как бы рассуждая сам с собой. — Если мы положим плиту, убийцы всё равно могут уйти.

— Но не лезть же нам туда, — сказал его помощник. — Закрыть плитой — самое правильное, а утром мы вернёмся.

Все внезапно притихли: странный хохот начал приближаться, как будто вырастая из глубины шахты…

Милиционеры и Михаил снова заглянули в неё. Володя, хоть и замирал от страха, тоже подошёл.

— Что там? — бормотал лейтенант. — Вы что-нибудь видите?

— Вроде бы кто-то лезет вверх, — ответил один из помощников.

— Может, Гуго? — спросил лейтенант.

Однако уже через минуту стало ясно, что хохот не мог принадлежать Гуго. Подобный звук вообще не мог издавать человек.

Михаил отпрянул от отверстия, и Володя получил наконец возможность на секунду заглянуть туда. То, что он увидел, заставило его тоже отступить в ужасе. Из шахты поднимался сгустившийся мрак — точно такой, какой поднимался после того, как в шахту залез Роман.

Тогда мрак вынес на поверхность оторванную голову и руку диггера. Что он несёт сейчас?…

— Это не Гуго, — проговорил потрясённый Михаил.

Пятясь назад, он споткнулся, упал и остался сидеть на земле, не в силах подняться. Володя на ватных ногах побрёл прочь от шахты. Отошли и милиционеры. Возле отверстия остался только сторож.

Гулкий раскатистый звук, который сгустившаяся чернота несла с собой, рос и усиливался. Вскоре он уже заглушал громовые раскаты.

— Выходит, выходит! — закричал сторож, отступая от шахты и всплёскивая руками, как будто отмахиваясь от чего-то.

Чёрное клубящееся вещество выдавилось из шахты почти на полметра.

— Это я, Гуго, — пророкотало оно. — Вы что, меня не узнали?

И снова раздался звук, похожий на хохот.

На этот раз Володя совершенно отчётливо расслышал в нём интонации главаря готов. Но всё же невозможно было вообразить, что это говорил Гуго. Эти клокочущие трубные звуки изрыгал сам мрак!

Юноша отошёл ещё не несколько шагов. Сгустившийся мрак, хохотавший голосом Гуго, продолжал вспучиваться над отверстием, и вдруг превратился в мощный фонтан, гейзер, который под страшным давлением рванул к тучам. Сначала Володе казалось, что это столб чёрного дыма, но в следующую минуту, приглядевшись, он различил в верхней части столба, разбухавшей, подобно облаку, очертания человеческого лица. Клубящаяся тьма на вершине "фонтана" образовывала нос, глаза, щёки, подбородок… Это было лицо Гуго! Но принадлежало оно, конечно, не Гуго, а какому-то гигантскому дымному фантому, обретшему очертания Гуго. То, что росло из мрака, вообще не могло иметь ничего общего с человеческим существом…

Столб мрака поднимался к небу и где-то там, под тучами, скапливался в огромный клуб, который быстро разбухал, становясь похожим отчасти на тучу, а отчасти — на громадного человека. Это ясно видел не только Володя, но и все, кто находились с ним на кладбище.

— Серёга, что это? Ты тоже это видишь? — обращаясь к лейтенанту, повторял с перекошенным от ужаса лицом один из стражей порядка.

Лейтенант, запрокинув голову и не сводя глаз с ужасающей фигуры, пятился назад, натыкаясь на надгробия. Михаил, наконец, встал на ноги и, шатаясь, побрёл за уходившими милиционерами.

— Я бессмертен… — пророкотал вдруг дымный исполин, и звук прокатился по всему небосводу. — Я чувствую силу… Она переполняет меня… Теперь я знаю, что эликсир подействовал… Мне покорится всё…

Володя даже присел, зажав уши. Голос, отдалённо напоминавший голос Гуго, грохотал уже где-то под облаками, почти сливаясь с раскатами грома. А из зловещей шахты, как джинн из узкого горлышка бутылки, всё вырывался и вырывался мрак, подпитывая и увеличивая жуткую человекоподобную тучу. Вокруг исполинской головы ореолом сверкали молнии, и всё великанье тело клубилось, как окружающие облака.

Пока что из мрака соткались только голова чудовищного существа, плечи и торс с зачатками рук, но постепенно существо росло, и уже ясно было, что ещё немного — и мрак полностью слепится в громадного человека, ноги которого будут стоять на земле, а голова уткнётся в облака.

Охваченный ужасом, Володя бросился бежать, и вдруг встал как вкопанный: путь ему преградил безносый Евсеев! Тёмное с запавшими глазами лицо уставилось на него, скаля редкие зубы. От Евсеева веяло таким леденящим холодом, что юный диггер поневоле взвыл.