Джеймс Риз - Досье Дракулы

Здесь Стокер в первый раз говорит об относительно редком феномене, известном как синестезия, — ситуации, когда люди воспринимают чувственные стимулы через иные сенсоры, нежели те, которые стимулируются, то есть видят звук или ощущают на вкус форму. Особый интерес для читателей «Досье» представляет тот факт, что синестезия обычно присуща двум категориям людей. Это представители творческих профессий: художники, композиторы, писатели и т. д., а также лица, склонные к мистицизму и испытывающие состояние душевной одержимости.

Очевидно, Мазерс чертил пентаграммы, обращенные двумя вершинами вверх, а не вниз, что символизирует обращение не к высокому и духовному, а к низменному и земному, одним словом, к злу.

Вот что сообщила моя добрая знакомая, работающая в отделе древностей Лувра, — женщина весьма любезная и не склонная задавать лишние вопросы. Существуют варианты написания имени Сет — Сетеш или Сутекх, — произношение которых сходно с произношением слова tesherit, от которого пошло dessert, обозначающее пустыню, сходное, в свою очередь, по звучанию со словом tesher, которое означает «рыжий, красный». Поэтому Сет после его падения стал ассоциироваться с пустыней и со всем красным, а поскольку рыжий цвет волос среди египтян — большая редкость, этот атрибут Сета еще больше связал его с иноземцами и закрепил его статус как египетского антибога, воплощения зла. Заметим также, что волосы Джонатана Харкера неожиданно поседели, когда он гонялся за графом Дракулой.

Река Лета в греческой мифологии протекает через Аид и дарует забвение тем, кто в ней искупался.

Столица и порт острова Мэн.

Сэр Вальтер Скотт, родился в 1771 году, умер в 1832, известен как «мастер мелодрамы из Мидлотиана».

Стокер не ошибается: эта цитата действительно из комедии Шекспира «Как вам это понравится», акт II, сцена 5.

Перевод Т. Щепкиной-Куперник.

Одним из них станет запись доктором Сьюардом в «Дракуле» на аналогичную машину своего дневника.

И несколько вымышленных имен, о которых Холл Кейн, скорее всего, ничего не знал.

И это после того, как его выгнали из больницы Св. Иоанна в Нью-Брунсвике в 1860 году после смерти его пациента Джеймса Портмора, которому Тамблти, если верить его словам, не давал ничего, кроме «настойки на петрушке». В ходе следствия по делу Портмора Тамблти предъявили дополнительные обвинения в том, что он давал проституткам средства для прерывания беременности, и в частности некоей Филумене Дюма, которой он продал за двадцать долларов пилюли, содержащие «кайенский перец, алоэ, масло можжевельника и шпанскую мушку». К тому времени, когда Тамблти освободили от всех обвинений, он уже освободил себя сам, улизнув в южные штаты.

По-видимому, она заразила Тамблти каким-то венерическим заболеванием. Предшествовало ли это несчастье упомянутым выше обвинениям в неправильном лечении мисс Филумены Дюма, неизвестно, но основания для такого предположения имеются. Возможно, он хотел отомстить за себя мисс Дюма и ее соратницам по роду занятий.

Проведя исследование, я склоняюсь к мысли, что им был Айзек Голлэдей. Тамблти подружился с Голлэдеем, когда жил в Вашингтоне. Тот был гораздо моложе его и приходился племянником двум бывшим конгрессменам из Кентукки. Однако у отца юноши сложилось плохое мнение о Тамблти, и, когда он решил положить конец этой дружбе, Айзек покинул Вашингтон. Сам Тамблти уехал из города несколькими днями позднее. Состоялось ли их воссоединение, неизвестно. Известно другое: больше об Айзеке Голлэдее никто не слышал.

По меркам нашего времени Тамблти заработал не один пожизненный срок. Его обвиняли в самых разных деяниях: от шарлатанства до торговли порнографией, от безнравственности и совращения молодежи до, несомненно, самого тяжкого — убийств.

В настоящее время они находятся в моем владении, поскольку Стокер, сочтя брошюры веским доказательством, включил их в «Досье».

Чистая правда. Современники отмечали, что плакаты, рекламирующие его средство от прыщей, красовались на стенах домов в Вашингтоне. Полковник С. А. Данхем засвидетельствовал, что видел Тамблти в столице через несколько дней после сражения на реке Бул-Ран, состоявшегося 21 июля 1861 года, в обличье, которое полковник назвал для него «типичным»: Тамблти был одет в богато вышитый сюртук, на который нацепил медали неизвестного происхождения, на нем были кавалерийские брюки в ярко-желтую полоску и сапоги для верховой езды с его любимыми шпорами. На макушке — полувоенный остроконечный головной убор. В таком наряде, по свидетельству полковника, Тамблти можно было часто видеть у гостиниц города, а также у Военного и Военно-Морского министерств, где он всем рассказывал, как ему недавно предложили должность бригадного хирурга, но он попросил дать ему время на размышление.